Сейчас же, лишь редкий человек и банды мародеров, как тараканы, ползали по переулкам. На Айку вновь надавило одиночество, от которого она так спасалась. Казалось, что во тьме кроются ответы на все вопросы на этом свете, но лишь насмешливо прячутся, дразня людей тем, что они все же есть.
Карзах отодвинул табуретку и заполз на свою кровать. Тело ломило после драки.
– По-твоему, это справедливо? – Вновь начала Айка. – Справедливо то, что всех тут закрыли умирать?
– А по-твоему справедливо, если бы эта зараза перебила всю страну?
– Если бы ты стоял у руля власти, ты бы тоже закрыл город?
– Между моралью и долгом постоянно идет война. Ради спасения миллионов я бы пожертвовал тысячами.
– А перестрелял бы эти тысячи?
– Это противоречит и морали, и долгу одновременно.
– То есть пассивное убийство людей, когда их запирают в клетке, это праведное дело, а активное убийство, когда их стреляют, это террор?
– Ты гиперболизируешь, Кригрейн. В любом случае, это отличие политика от рядового гражданина – готовность принимать жесткие, но необходимые решения.
– А если бы болезнь разразилась в столице, то политики бы закрыли себя и героически полегли?
– Ты мыслишь масштабами рядового обывателя. Гибель всего правительства – это серьезный удар по государству и его обороне. Разумеется, все силы бы были брошены на спасение наших лидеров.
– То есть мы все-таки делимся на людей первого сорта, второго, третьего…
– Кригрейн! При возобновлении подобных разговоров и их настойчивом продолжении, я буду вынужден написать на тебя руководству. А там поминай как звали!
– Ясно. Пропагандист долбаный.
– Поверить не могу, что меня на старость лет забросило на работу с насильником и предательницей народа!
Айка вновь повернулась на бок. Она сделала вид, что не услышала слов командира отряда.
– Меня бесит не то, что нас закрыли. – Продолжила Айка спустя время. – Это необходимость. Меня приводит в бешенство то, что никто не пытается разработать лекарство. Нас оставили подыхать, а кто выживет, тот молодец.
– Ты правильно сказала ранее. Мы не того ранга для власти, чтобы о нас беспокоиться.
Айка и Карзах некоторое время думали о своем. Тишина повисла в комнате.
– Завтра к нам придет многоуважаемый Коршух Бильгворд, агент ОПНО. – Спокойно продолжил Карзах через минуту. – Мне придется отдуваться за весь отряд, но, самое главное, не лезь. Ясно, Кригрейн? Твой язык отправит нас обоих под автомат, а я предпочитаю еще пожить столько, сколько мне отпущено судьбой.
