Глаза непроизвольно наливаются слезами, легкие склеились, я не могу сделать вдох. Внутри словно завязали узел, а от нехватки воздуха дрожат руки. Слёзы катятся по щекам – не могу их остановить, как и контролировать эмоции. Единственное о чём я могу сейчас думать – только о том, что он жив! Ещё жив… Возможно, ещё жив…
– Эй ты! ― кричит мне один из стражников. ― Хватит улыбаться. Время идти!
Приблизившись он бьет с ноги по сумке. Отвернувшись, я смахиваю слезу, поднимаю сумку и следую за стражниками на выход из госпиталя. Сейчас я снова встану перед Каликсом, и должна буду сделать выбор – смерть или предательство Патриума.
Дорога к штабу в раздумьях пронеслась как мгновение. Каликс с надменной улыбкой и без малейшего пренебрежения, что крайне меня удивляет, снова сидит передо мной в старом кресле, закинув ноги в грязных сапогах на стол. Я вытираю потные ладони о подол платья и сглатываю ком ужаса.
– Как наши солдаты? ― спрашивает майор, скрестив руки на груди.
Золотая печатка на безымянном пальце майора отблескивает зайчиком на стены, отвлекая моё внимание от нарастающей паники. Как для майора прифронтовой линии, украшение недоступное, в Литоре такого не увидишь.
– Есть запущенные раны, но критичного я ничего не увидела. При правильном уходе, в течении недели большая часть солдат смогут вернуться в строй, ― отвечаю я.
– Хорошие новости! ― практически прихлопывая восклицает майор. ― Но мы собрались не об этом говорить. Так ведь, Лаванда?
Я молчу, продолжаю вытереть ладони о подол. Как тут выбрать?
– Времени на раздумья было достаточно! Какой твой ответ, девочка?
Майор раскачивается на стуле и каждый удар деревянной ножки о пол раздается эхом у меня в груди, заставляя сердце сжиматься. По обе стороны от меня стражники с оружием в руках. Фантазия рисует сцену, в которой после отказа от предательства звучит выстрел, и пуля пробивает мой худой живот. Вместо ответа, я снова и снова прокручиваю в голове свою смерть.
– Что со мной будет, если я не приму сторону Ореона? ― осмеливаюсь спросить.
– Тебя ждет трибунал по законам Ореона, ― грубо отвечает Каликс. Видимо моя трусость ему уже надоела.
«Трибунал по законам Ореона», – как же пафосно это звучит… Но у меня нет права умереть сейчас, когда Прим так близко. Принять сторону Ореона – это дорога в один конец. Вериния, Лидия, Триша, Джудин – я никогда больше их не увижу. Дорога на территорию Патриума будет для меня закрыта навсегда.
Северус, Корп, Арбор, Брутус… Я никогда не смогу выстрелить в своих соратников, меня всё равно ждет трибунал за невыполнение приказа командира. Брут! Вдруг я понимаю: Брутус затеял разговор перед спецзаданием неспроста! Помимо унижений он пытался мне сказать что-то важное, то, что должно было спасти мне жизнь.
