Штеппфан внимательно посмотрел на Нариса. Казалось, что тому нет дела до того, что про него говорят. Полная отстранённость для судьи показалась попыткой защититься, выставить барьер… он знает, что он виновен в страшных деяниях и безэмоциональность способ защититься от вины, этакий панцирь, об который ломается всякое осуждение и подавляется внутреннее ощущение самоедства. Проницательный судья от полного желания отправить Тараэля на казнь, решает узнать его… позволить раскрыть мотив:
– Защита может пояснить с какой целью всё это сделал подсудимый?
– У него было тяжёлое детство, которое отложило свой след. Ваша честь, вы должны понять, что он так страдал!
– Мотив, – строго оборвал судья.
– Месть, – прошептал Тараэль. – Меня использовали как кусок ткани, заставили испытать такую боль, что каждый сидящий тут сошёл бы с ума… моих друзей убили. В конце концов, всё сделанное мной… это треклятые приказы из Ралаты.
– У вас есть достаточные доводы насчёт этого?
– Да, – встала Сириа и протянула стражнику бумаги. – Это обследование из апотекариона. Оно показывает, что, я хочу прочитать «тело Тараэля Нариса неведомым образом состоит из разных частей других тел. Всё вместе держит магический заряд неведомого происхождения, который способен привязать душу к этому телу. Так же, установлено, что в ходе анатомичкой реконструкции, проводимой над Тараэлем примерно в лет четырнадцать-пятнадцать, он мог испытывать боль, сопоставимую с сожжением заживо. Это могло привести к расстройству психики», – Сириа стала беспорядочно метаться в бумагах и пергаментах, длинными пальцами раскидывая клочки листов и шурша ими, пока не нашла нужные. – Вот! Вот они! Это список приказов прошлого «Отца» Ралаты, который и выполнял Тараэль. Я требую, чтобы Тараэля отпустили на основании того, что он был вынужден выполнять приказы, под принуждением!
– Принуждением, – пробурчал Штеппфан, получив копию бумаги, где печатью Первого провидца заверена истинность слов Сириа и стал монотонно зачитывать. – Испытание на верность для неофита… получение страниц, добыть проход в храм любой ценой.
– Всё именно так! – Сириа, размахивая руками, стала едва ли бесноваться в суде. – Вы не понимаете, он просто жертва обстоятельств, которую нужно понять! Он был состоянии аффекта, когда это делал! Вы должны быть снисходительны к нему!
– В отношении Ралаты и её методов приёма неофитов суд направит в Трибунал Союза прошение о проведении расследования. А сейчас о документах. Но в приказах нет ничего об обязательном убийстве Найлака. Нет приказав о вскрытии старого приюта. К тому же, мессир Тараэль, вы подстрекали на убийство с особой жестокостью сестры «Прайд», несмотря на то, что данные указания были даны ранее другими лицами, – не добившись ответа, Штеппфан более спокойно продолжил. – Хорошо, – судья посмотрел на подсудимого. – Скажите, мессир Тараэль, вы осознавали цель, когда наносили Найлаку колющие ранения?
