– Но может не всё так плохо? – попытался оказать поддержку редгард. – Может лучше тебе стать наёмником? Может бросить идею найти её? Скажи, Азариэль, оно того стоит? Ты гоняешься за тенями в чёрной комнате, когда вокруг пропадает столько возможностей! Оставь это дело.
– Я с тобой гонялся лишь за слухами, – в усмешке слышится хмельное коварство, туманящее разум. – Почти год мы исходили весь запад Сиродила, ведя охоту лишь на слухи и домыслы. Вся наша жизнь ими пропиталась. За последние месяцы ничего кроме погони за слухами.
– Почему она тебе так важна? – недовольством блеснул вопрос. – Азариэль, в мире столько хороших девок, а ты время тратишь на… даже слов нет, как выразиться.
– Тут нет ничего, о чём бы ты мог подумать. Она была не права, и я хочу ей это сказать. Хочу сказать, что она – друг мне, не раз спасший жизнь. Она была со мной в трудные минуты жизни и просто так, не поговорив я её оставить, не могу. Может, я хочу вернуть долг за спасённые жизни и выдернуть её из тьмы, защитить от цепких лап даэдра? Я не могу просто так взять и оставить друга, пускай она и предела меня и два года я её ищу.
Отчаяние окончательно взяло верх над парнем. Тоска от неудачи готова была прибить его и опустить на самое дно, где есть только пропойцы и вечно пьяные нищие. Тяга к жизни медленно угасает, неумолимо сменяясь на парализующую апатию и слабость.
Высший эльф, потерпев крах жизни в Ордене, не найдя Аквилы, готов был всё кинуть и уйти в себя. Великие рысканья по континенту должны были вот–вот прерваться, сменившись на вечную попойку…
И пока парень занимался ментальным самопоеданием к столику подошёл невысокий худощавый имперец. Он одет в довольно роскошные одежды, которые себе может позволить не каждый гражданин Империи. Его торс покрывает коричневый дуплет, расшитый золотым орнаментом на рукавах. Ноги закрывают шёлковые брюки, уходившие под богатые и роскошные сапоги. Ладони бережно показывают роскошь перчаток, выполненных из атласной ткани и расшитых узорами из золотой нити.
Азариэль обратил свой чуть захмелевший взгляд к незнакомцу, дабы его разглядеть, но хмель пересиливает сознание, отчего парень видит лишь общие черты.
Это была девушка среднего роста. На её плечи ложились чуть кучерявые волосы средней длины, доходившие до лопаток. Утончённые смуглые черты лица были покрыты под неравномерным потоком света и утопали в ползущей темноте, одновременно расплывающиеся в пьяном фокусе глаза.
