Нет, наверное, Миле я все же скажу, а вот Яну стоит поберечь. Открываю Вконтакте, вот нужный диалог. Набираю:
“Извини, но я должна тебе сказать. Ян умер”.
Не успевая написать “снова”, да и в целом отправить сообщение, вываливаюсь в свою реальность. Обнаруживаю, что стою на асфальте, а перед глазами Город.
“Привет. Мне сегодня снилась ты. И Ян. Помнишь? У меня для тебя передачка”.
«Надеюсь, мне еще рано в хоспис, а Яне в дурку.»
Два кармана толстовки оттопыривают пачки денег. Рассвет вошел в полную силу. Пора топать домой и высыпаться.
май, 2020
Из детства.
Отпечатки старых знакомых
"Все дети чувствуют так, но не все с одинаковой силой и тонкостью, и у многих это проходит, словно и не бывало, еще прежде, чем они научатся читать первые буквы. Другим людям тайна детства близка долго-долго, остаток и отзвук ее они доносят до седых волос, до поздних дней усталости. Все дети, пока они еще не покинули тайны, непременно заняты в душе единственно важным предметом: самими собой и таинственной связью между собою и миром вокруг. Ищущие и умудренные с приходом зрелости возвращаются к этому занятию, но большинство людей очень рано навсегда забывают и покидают этот глубинный мир истинно важного и всю жизнь блуждают в пестром лабиринте забот, желаний и целей, ни одна из которых не пребывает в глубине их "я", ни одна из которых не ведет их обратно домой, в глубины их "я"."
© Герман Гессе
Шум. Белый шум. Нет, дождь шумит.
– Вы в порядке?
Совсем детский голосок. Открываю глаза и вижу вокруг себя выводок детей разных возрастов.
– Да, что-то я задремала на ходу. Идем дальше?
Снова все в дожде, лужи настолько глубокие, что ноги в них по щиколотку. Я стою на аллейке посреди какой-то деревни. Она мне не знакома. Я не знаю, куда идти. Похоже, я даже потерялась.
– Идем-идем!
С серьезным и ответственным видом меня берет за руку девочка лет трех на вид. Не у всякого взрослого бывает настолько цепкий взгляд.
Мы слегка петляем, но не так уж много времени проходит, прежде чем перед нами появляется большой двухэтажный дом. Избушка на курьих ножках. А точнее, на балках. Судя по всему, уровень воды здесь достигает не только щиколоток.
Меня поселили на первом этаже, дети обосновались на втором. Подниматься я не стала – нельзя нарушать личное пространство без разрешения. Кто-то закидал меня пледами, дал в руки горячую чашку какао, кто-то прибирался и мыл пол, протирал пыль, кто-то возился на кухне – мыл посуду и готовил поесть. Работа кипела, виден был процесс. Все происходило молча. Болтать было некогда.
