И снова меня посетило то самое сновиденное знание – Волк должен проникнуться ко мне доверием! Должен прийти сам, захотеть этого, понять, что здесь безопасно, что здесь ему рады и ждут его. Я принялась расстилать подстилку из плотной ткани, поставила себе палатку на всякий случай, и стала бродить по периметру двора, туда-сюда. Любуюсь, наслаждаюсь, сижу на разных лавочках. Когда в последний раз я видела Дом… таким? Наверно, в далеком детстве. Какой же он все-таки разный. Он правда живой.
Краем глаза я замечаю движение с противоположной стороны двора. Он пришел! Действительно, волк, самый обычный, живой-настоящий. Без сомнения он лег на мою ткань и стал пристально на меня смотреть. Я не смогла распознать его эмоций, потому что не было какой-то настороженности или неловкости, все было правильно. Все шло, как надо. Медленно подойдя к волку, заглянув ему в глаза, я решилась погладить его по груди и загривку. Взгляд его потеплел – понравилось. А мне-то как! Какой восторг я испытывала, найдя в себе такого зверя! Будто дитя, я руками щупала его за шерсть, гладила по лапам и смотрела во все глаза.
Но вот я почувствовала, что время наше на исходе. От расстройства принялась по-хозяйски его шугать, мол, мне вставать скоро, не разлеживайся и вообще «шу» отсюда. Он нисколько не обиделся и все понял, встал и легкой трусцой исчез в проеме между домами, в темноте. Собрав вещи в руки, я тоже вышла со двора, но уже с другой стороны, там, где темнота превратилась в тропинку, заборчик исчез, показалась нечеткая текстура следующей локации.
Чернота. Я ощущаю себя и осознаю, понимаю, что я плыву в этой вязкой черноте. Код! Вот это да, сколько потрясений за одну ночь. Дрейфуя на просторах Кода, плывя сквозь синие и зеленые капли чьих-то жизней, я поняла, что это та самая подгрузка следующей локации, а для меня это лишний повод подзарядиться. Я слышу мелодию будильника, и перед самым пробуждением в голове мелькнула мысль – «Я все сделала правильно. Я справилась».
Лишь спустя 3-4 месяца ребята с удивлением слушали мой рассказ, а Мила и вовсе сказала, что хоть это и личная, внутренняя история, она могла быть моим посвящением, и мне стоит внимательнее относиться к поручениям Шаманыча. Надо ли говорить, что я грезила этим с самой первой нашей встречи, когда увидела незнакомца-старичка из окна Дома. И ведь тоже в зимнюю тихую ночь, он так же смотрел прямо на меня, без тени какой-то эмоции.
Я только надеялась, что это еще не конец истории. А потом, спустя еще какое-то время увидела новость про бурятского фельдшера, который был в довесок и целителем, пользовался уважением своего народа. И который не так уж давно умер. Осталось от него одно-единственное фото, по которому я его и узнала. Но ведь он приходил уже после, и совсем не подавал признаки загробной жизни. Наверно, на то он и Шаманыч, что существует во всех мирах одновременно, и каждый воспринимает, как дом. Когда-нибудь, я стану такой же, как он, и для меня окончательно сотрутся все границы.
