Восемь лет спустя
— Да, мама, я забрала торт от кондитера. И да, я уже еду за Тимом. Все под контролем. В три часа встречаемся у развлекательного комплекса. Все, я за рулем, мне не удобно разговаривать. Давай. — отключаюсь и выдыхаю.
Мне — двадцать шесть. Я — взрослая женщина, живу отдельно от родителей, работаю, вожу машину. У меня у самой есть ребёнок, в конце концов. Но каждый раз, как мама начинает задавать вопросы, внутри меня все сжимается. Интересно, это пройдет когда-то или нет?
Сзади сигналит нетерпеливый водитель на здоровом внедорожнике. Но мне все равно. Я не тронусь с места, пока не загорится зеленый сигнал светофора. О, а вот и он.
Осталось пару кварталов до спортивной арены, в которой занимается Тимур. Водитель внедорожника все не унимается и моргает мне фарами, чтобы я уступила ему дорогу. Конечно, ведь я еду на своем маленьком зеленом хэтчбеке. Вот хам!
Я двигаюсь по городу с максимально разрешенной скоростью в семьдесят километров в час.
— Тебе надо, ты и объезжай, — говорю я нервному водителю, смотря на него в зеркало заднего вида.
И он меня, кажется, услышал. Моргнув еще раз фарами, включил правый поворотник и пошел на опережение. Когда внедорожник сравнялся со мной, мне стало как-то не по себе. Вдруг там бандит какой или мужик неадекватный.
Особенно страшно стало, когда он резко перестроился обратно в левую полосу передо мной. Мне пришлось даже притормозить, чтобы не влететь в зад этого внедорожника. Вот же ж, кобель, подрезал меня!
Я, недолго думая, сворачиваю на перекрестке налево. Лучше поеду через пару дворов. Это чуть дольше, но так мне будет спокойнее.
Но рано я обрадовалась. Доехав до спортивной арены, вижу, что свободное парковочное место есть только рядом с тем самым огромным внедорожником.
Ладно, была не была. Придется парковаться. Я и так опоздала на пятнадцать минут. Тимур, как всегда, будет недоволен. Он у меня очень правильный и пунктуальный. В кого он такой даже и не знаю. Точнее знаю, но думать не хочу об отце Тимура. К сожалению, наши пути с ним жестко разошлись.
Я долго винила Титова в произошедшем, в тех дурацких словах, которые он сказал тогда во сне. Но все это померкло, когда я узнала, что беременна. У меня была истерика, паника, страх.
