Сначала была острая боль, пронзившая мое сознание тонким клинком, но она быстро прошла. Наступило безразличие и пустота.
Рома завершил свою обличительную тираду и теперь лежал, содрогаясь плечами от почти беззвучных рыданий. Я встал и подошел к окну. Одернул шторы. На улице было темно и по металлическому откосу снаружи окна стучал дождь. Вдали за башнями многоэтажек светился и гудел стоящий в вечерней пробке проспект.
– Тебе конечно не повезло, сынок, – произнес я тихо. – Родителей ведь не выбирают. Ты правильно заметил, что мы не просим нас рожать. Но я очень надеюсь, поверь мне, что, когда ты станешь взрослым твое материальное благополучие и независимость будут гораздо выше чем у твоего неудачника отца. И тогда я буду по-настоящему счастлив. Ну а сейчас… Что же… Прости меня, ради Бога…
Наступила тишина. Я продолжал смотреть в окно, по которому стекали капли холодного дождя. Было слышно сопение Ромы и капающий кран в ванной. Его рыдания прекратились. Голова у меня стала раскалываться в районе затылка. Внезапно захотелось выпить, что случалось со мной крайне редко.
Минуты тянулись долго и прошло довольно много времени, когда Рома громко произнес:
– Прости меня, папа!
Плечи мои вздрогнули, но я не повернулся. Мой сын тоже.
Опять стали капать долгие секунды.
– Ты почему не был в школе?
– А смысл? Все равно я уезжаю. И кроме того, наша школа – дерьмо! – он говорил грустно, но уже без надрыва.
– Как и большинство других. И ты никуда не поедешь.
– Поеду! – это прозвучало уже не уверенно.
– Ты же видишь, как женщины реагируют на материальную несостоятельность своих избранников? Мама даже говорит это вслух и экономит электроэнергию. Это при том, что мы живем нормально. Без излишеств, но в достатке. Неужели ты хочешь жить на содержании у родителей своей Ольги? Не кажется ли тебе что это попросту унизительно для мужчины, не говоря уж о том, что начинать так совместное существование с возлюбленной – это верх неосмотрительности.
– Оля поймет…
– Сначала конечно… Но потом…
Ромка зарычал и закрыл свою голову подушкой.
– Словом, сдавай билет! Возвращай деньги однокласснику. Ты остаешься дома – экзамены в этом учебном году! – сказал я, потрепав его по темным курчавым волосам и выходя из комнаты.
Я прошел в ванную и скинул с себя грязную одежду. Потом умылся и как был в трусах прошел на кухню. В холодильнике стояла початая бутылка армянского коньяка и я налил себе сразу полстакана, прихватив рогалик сервелата для того чтобы хоть чем-то закусить.
