Поскольку Нравственное Чувство имеет только одну цель, одно назначение - дать человеку возможность творить зло,- оно, несомненно, ему не нужно. Так же не нужно, как любая болезнь. Да, собственно говоря, это и есть болезнь. Бешенство - штука довольно скверная, но и оно лучше такого недуга. Бешенство дает человеку возможность проделать то, на что он не способен, пока здоров,- а именно, убить ближнего своего с помощью ядовитого укуса. Бешенство не облагораживает того, кто им заболевает. Нравственное Чувство дает возможность человеку творить зло. И творить его тысячами различных способов. По сравнению с Нравственным Чувством бешенство - безобидная хворь. Следовательно, наличие Нравственного Чувства никого не может облагородить. Так в чем же заключалось проклятие, наложенное на прародителей человечества? А в том, в чем оно и заключалось: человеку навязали Нравственное Чувство, способность различать добро и зло, а вместе с тем по необходимости - и способность творить зло, ибо злодеяние становится злодеянием только в том случае, если совершающий его сознает, что он делает.
Таким образом, я установил, что мы низошли и деградировали от какого-то далекого предка - от какого-нибудь микроскопического создания, которое, быть может, бродило в свое удовольствие по необъятным просторам водяной капли,- и далее от насекомого к насекомому, от животного к животному, от пресмыкающегося к пресмыкающемуся, все ниже и ниже по длинному пути незапятнанной невинности, пока, наконец, не достигли низшей ступени развития и не получили наименования человека. Ниже нас нет ничего. Ничего, кроме француза.
Ниже Нравственного Чувства может быть только Безнравственное Чувство. Французы наделены им. Человек стоит чуть ниже ангелов. Это - точное определение его местоположения: он находится между ангелами и французами.
С какой стороны ни взгляни, человек представляется
довольно-таки жалким созданием, своего рода Британским музеем всяких слабостей и недостатков. Его вечно ремонтируют и подштопывают. Машина, такая же несовершенная как он, не нашла бы никакого сбыта. Поверх главной его специальности - Нравственного Чувства - громоздятся массы недугов поменьше: такое количество, что, говоря в общем, их можно просто назвать бесчисленными. У высших животных зубы появляются, не причиняя им ни боли, ни неудобств. Человек же обзаводится зубами ценой многомесячной пытки - и к тому же в нежном возрасте, когда он еще не умеет переносить боль. Едва они вырастают, как тут же выпадают, потому что с самого начала были дрянными и не стоили даже одной бессонной ночи. Второй набор некоторое время еще держится, при условии, что его время от времени подправляют с помощью каучука и золота, но надежными бывают только те челюсти, которые изготовляет для человека дантист. Их называют "фальшивыми зубами" - как будто у человека бывают не фальшивые зубы!
