– Почему? – удивилась Аня и выпучила глаза. Она никак не ожидала такого ответа.
– Потому что обманула его. Бессовестно и без тени сожаления, – ответила несколько устало Лола. – Просто так получилось, что я была его первой любовью. Нам было в общем-то хорошо вместе, но так вышло, что мне это было не очень и нужно. Я встречалась с ним только потому, что он мне нравился. Я не любила его. Он был другом, с которым я еще и встречалась. Можно сказать, он и сейчас таковым остался. Так что он теперь немного боится… Он говорил тебе, что любит тебя?
– Нет. Он как раз спрашивал об этом меня.
– Вот-вот. Узнаю его, – улыбнулась Лола, помешивая трубочкой в бокале. – Он теперь в жизни не скажет женщине «люблю», пока не убедится, что она испытывает то же самое. Даже если он будет мучиться и изнемогать, он слова не проронит.
– Да, я это заметила.
– Алик простил меня. Он не мог меня не простить.
– А как же он все узнал?
– Я отказалась выйти за него замуж.
– Но ведь многие женятся просто потому, что хорошо знают друг друга. Это не смертельно.
– Для него это смертельно. Исходя из всего, что было. Тем более после того, как я абсолютно искренне была с ним такое долгое время, а потом вдруг резко отказалась и сказала, что не люблю.
– Я думала, мужчины не бывают такими ранимыми.
– Полностью солидарна. Я тоже так не думала, поэтому и выложила ему все начистоту. А оказалось…
Аня надолго задумалась. Она не знала теперь, что делать. Как вести себя с ним.
– Не усложняй задачу, – сказала Лола. – Пусть все идет так, как идет. Если все будет хорошо, ты сама поймешь. Он хороший человек. Надежный и верный.
Алик сидел у окна рядом с мольбертом и рисовал размашистыми движениями набросок дворика мягким карандашом. Аня вошла так тихо, что он не услышал.
– Привет, – произнес он, подняв голову, когда она оказалась в поле его зрения.
– Привет.
Аня нежно смотрела на него. Она думала, сделать ли то, что она хотела, или нет. Все же она сделала. Аня не спеша подошла к Алику сзади, посмотрела на его набросок и осторожно обняла за шею.
Алик немного растерялся. На его лице ясно читалось недоумение. С чего вдруг такая нежность?
– Что случилось? – спросил он.
– Ничего. Разве должно что-то случиться, чтобы мне захотелось обнять тебя?
Алик поморщил лоб.
– Ладно. Мне надо дорисовать набросок. Нельзя прерываться, пока идет движение.
– Не будь таким холодным.
Аня чуть отошла, и Алик продолжил рисовать.
– Мне иногда хочется, чтобы мы снова были едва знакомы. Тогда ты мне нравился больше, – сказала Аня, но вдруг пожалела об этом – вдруг и эта фраза повергнет его в еще большее уныние?
