– Я собираюсь как раз напомнить вам о вашем, – сверкнула Аня глазами.
– О, все понятно. Нам будет трудно, – он медленно стал подходить к Ане, гипнотизируя ее оливковыми глазами со смеющимися морщинками по краям. – Пожалуйста, я взываю к вашему благоразумию и… состраданию к бедному художнику, которому нужно место… – с некоторой иронией говорил он, подходя все ближе. – Место… не для житья, не для того чтобы просто расположить мебель, не для того чтобы жить именно в центре, не для того чтобы просто… да много еще можно сказать об обычном человеке, но для художника, тем более такого разностороннего, как я, нужно ме-сто. Вы понимаете меня?
Теперь Аня разглядела этого наглеца подробнее. Очень привлекательная, даже притягательная, слегка небрежная за счет все тех же волос, внешность, орлиный выразительный нос, ничуть не портивший этого человека, и самоуверенные театральные жесты, свойственные исключительно странным «творческим» натурам.
– Мне нравится эта квартира, я уже договорилась с ее хозяином и ничего менять не собираюсь. А художникам должны выделять площади, отдельные мастерские, которые можно получить всего лишь…
Алик приставил к своим губам палец, и Аня замолчала.
– Всё. Всё понятно. Всё ясно. С вами все ясно, – сказал он отрывисто и с тенью обиды, отступая назад, к выходу. – Пожалуйста, не отдавай ей эту квартиру. Ты же был у меня и видел, что мне действительно нужна точно такая же, – говорил он соседу, который только растерянно слушал. – Позвони мне. Квартира мне нравится. Я знаю, ты примешь правильное решение. А с вами, – обратился Алик снова к Ане, – мы еще встретимся.
– Тоже мне, Терминатор нашелся, – пробормотала она, когда Алик, чуть не задев все те же реи, вышел из квартиры. – Я ее беру, – сказала она хозяину, и тот довольный кивнул, очень быстро придя в себя от неловкой ситуации.
– Все-таки купили, – вошел в квартиру уже знакомый субъект, и Аня наградила его недовольным взглядом.
– Да, так что буду теперь портить вам жизнь своим присутствием.
– Почему женщины в костюмах такие строгие? Меня всегда мучил этот вопрос. Хотя… Вы еще не в последней стадии строгости, значит, еще не все потеряно.
– В какой это «последней»?
– Вы без очков.
Аня демонстративно распрямила локти, так как она стояла со сложенными до этого на груди руками, достала очки, очень изящные, с оправой только сверху стекол, и украсила ими нос.
– Потрясающе, – прошептал Алик, посмотрев на новую соседку, и, не в силах больше находиться рядом с ней, побрел к себе. – О, еще вещи! – встретил он в дверях носильщиков, которые трудились над диваном.
