Он выдохнул. Он знал: что они понимают, эти девчонки. Сейчас будут истерики, слезы, вопли. Вот история. Но он понял, что, оказывается, совсем ее не знал. Она была не только тоненькой и хрупкой. Очень доблестной и смелой. Она стояла, наверное, как на палубе легендарного «Варяга». Море синело за ней, ветер трепал выбившийся на свободу светлый локон, и концы косынки бились на этом ветру, словно это рвалась и хотела взлететь и не могла взлететь чайка с поломанным крылом. Или это был заяц с ушами. «Варяг» уходил под воду, чайка трепыхалась и металась, а она стояла, с глазами, полными щемящей стали, спокойная и печальная. Наверное, она просто знала: «Наверх, о товарищи, все по местам, последний парад наступает…»
А потом сказала:
– Я рада. Значит, мы с тобой все решили вместе.
Ветер снова стал обычным. Даль моря – тоже. «Варяг» потонул. Они остались на берегу.
Он протянул ей кораблик, с которым пришел на берег. Макет кораблика.
– Это тебе…
– «Фрам»… – взяла Лина его в руки.
Такого названия она не знала.
– Ты знаешь, что это за корабль?
Лина помотала головой.
«Фрам» значит «Вперед!»[93], – сказал Тим. – Парусно-моторная шхуна Фритьофа Нансена. Фритьоф Нансен отправился покорять на нем Северный Полюс. А Амундсен покорил Южный.
Он помолчал. И добавил:
– А еще Нансен напишет потом о своей жене: «Той, которая дала имя кораблю и имела мужество ждать».
Лина вздохнула, какое же все-таки синее море. И какие белые эти паруса. И какие темные, хорошие глаза у Тимки. Вздохнула и не знала, почему она вдруг вспомнила. Икону святой Софии с ее дочерьми. Святая София[94] знала, как назвать своих детей. Вера. Надежда. Любовь. «Не премудрость ли взывает? и не разум ли возвышает голос свой? Она становится на возвышенных местах, при дороге, на распутиях; она взывает у ворот при входе в город, при входе в двери: “к вам, люди, взываю я, и к сынам человеческим голос мой! Научитесь, неразумные, благоразумию, и глупые – разуму… Любящих меня я люблю, и ищущие меня найдут меня; богатство и слава у меня, сокровище непогибающее и правда…”» (Притч.8:1–5;17–18), – вспомнила Лина. «С премудростию зиждется дом, – говорит Писание, – и с разумом исправляется» (Притч. 24:3)… И тогда обретаются вера, надежда, любовь. Лина посмотрела новыми глазами. На мир, на море, на Тима. «Видно, не судьба, видно, не судьба?..»
– Тим, – произнесла она каким-то осекшимся, прервавшимся и вместе с тем торжествующим голосом. – Любовь никогда не перестает, Тим!
