Свт. Василий Великий.
Беседы на псалмы
– Привет, Лин.
Им было в одну сторону. Ей – на остановку. Ему – дальше. Да и как-то получилось так, что и вышли они вместе. Хотя словно и не видели друг друга. Не дело это было – видеть друг друга: «Бывает, служба еще не закончилась, а уже слышны приветствия, смешки. Всю Литургию царила тишина, а в конце подняли шум. И вот наблюдаешь, как перед храмом, даже еще в притворе, начинаются приветствия, объятия. Что это, козы, которые вырвались из загона? Нет, это христиане, выйдя из храма, общаются друг с другом»[41].
Они упорно и твердо не замечали друг друга всю службу. И потом – на церковных ступенях тоже. Но теперь они были за оградой храма. Теперь они стояли на тротуаре. Лина улыбнулась. Какой он серьезный, Тим. Хоть в разведку с ним иди.
– Но как ты здесь? – не удержалась она.
Это ведь все равно, что чудо. Вот папа – и с пониманием относится к маме, и поддерживает всегда, и венчались они даже, но сам так и не пришел пока к вере. Откуда же Тим так легко и просто здесь? Хотя чего она удивляется. У него же его эскадра кораблей. Наверное, вот и понял. По какой-то внутренней аналогии. Это ведь христианство. Это ведь православная вера. «Христианство можно уподобить превосходной обширнейшей гавани, в которой с одинаковым удобством могут приставать суда всех размеров и всех родов устройства. Находит себе приют в этой гавани и смиренный челнок рыбаря, и огромный корабль купца, нагруженный разнообразным товаром, и броненосный исполин, вооруженный бесчисленными средствами разрушения и смерти, и разукрашенная яхта царя и вельможи, назначенная для торжественных и увеселительных поездок. Христианство принимает в недра свои человека во всяком возрасте, во всяком состоянии и положении, при всяких способностях, при всякой степени образования: принимает и спасает»[42].
Тим помолчал. А потом улыбнулся. Как тогда в «Океане», словно они знали друг друга тысячу лет.
– Вот так и здесь. Просто взял и пришел. Уже был. Тебя не было.
Лина вздохнула. Она спросила лишнее. Как, что и почему – это внутреннее человека, и об этом не спрашивают. Просто идут рядом. Просто молчат. Пока догорает по крышам этот вечерний закат.
А еще она все равно ведь, наверное, знает. Просто Федор Ушаков не мог быть дураком. Одержал победу в 43 морских сражениях и ни одного поражения не потерпел. С отличием окончил Морской кадетский корпус в Петербурге. А еще Федор Ушаков был православным. Настоящим православным. Помнил Бога, ходил в храм, а на его кораблях всегда были такие порядки, что никогда никакого сквернословия или пьянства. «Все пережил этот великий человек – и войну, и смерть, и разлуку с Родиной, и славу, и забвение. Но всегда мог поднять руку в крестном знамении и, обратившись к иконам, сказать: «Слава Богу за все!»
