Время будто замерло для Эггеранта. Он не знал, сколько они так простояли с Гильметиной, прежде чем девушка от него отстранилась.
– Мне пора идти. А то отец хватится. Увидимся завтра на турнире.
Когда их руки разъединились, Эггерант ощутил неведомое доселе одиночество. Будто что-то важное вдруг исчезло. Когда-то давно мальчик Эггерант мучился, пытаясь забыть Гильметину. Сейчас юноша Эггерант не заметил, как она полностью заняла его мысли. Он думал о Гильметине, пока шел к себе в комнату, пока пытался уснуть. Гильметина была в его беспокойных, ярких снах. Поутру, уже готовясь к поединку на копьях, Эггерант больше думал о своей давней подруге, чем о турнире.
– Волнуешься? – спросил племянника Идо де Вержи, заметивший задумчивость юноши.
– Немного, – ответил Эггерант. – Не хочу опозориться в первом же своем турнире.
– Все будет в порядке. Ты готов, – поддержал племянника Идо.
Мысли от Гильметине отступили на второй план, лишь когда Эггерант выехал на ристалище. Доспехи были непривычно тяжелыми. Из-за закрытого забрала он видел лишь узкую полоску впереди себя. Рыцарь хотел оглядеть трибуны, найти на них Гильметину, но даже повернуть голову было весьма проблематично.
Герольд объявил его имя.
Зазвучали трубы.
Эггерант пришпорил свою лошадь, чтобы проехать и покрасоваться перед графом и гостями турнира. Он не испытывал пиетета перед ярким плюмажем на своем шлеме, цветастой попоной на своем коне и накидкой поверх доспехов. Все это было частью ритуала под названием «турнир», но имело так мало общего с реальной войной. Тем не менее Эггерант делал все, что требовали от него традиции, и даже получал от этого некоторое удовольствие. Любому рыцарю приятно внимания, а Эггерант им пока не был избалован.
Наконец подошло время схватки. Он направил своего нового коня к одному из краев ристалища. Невысокий барьер разделял его и соперника. По команде он опустил свое тяжелое копье. Эггерант напряг руку, сжимающую щит. Основной удар же придется именно на него.
В узкую щель он видел только своего соперника и его копье. Хоть Эггерант и знал, что конец копья не заточен и доспеха он не пробьет, все же он понимал, что поединок на копьях – опасен. Если тебя выбьют из седла, будет больно. Нехитрое дело и шею свернуть.
Герольд дал команду начинать.
Когда Эггерант ударил коня по бокам и тот побежал навстречу противнику, он стал видеть только приближающееся копье, такое опасное и непредсказуемое.
Несмотря на скорость, с которой его нес конь, Эггеранту показалось, что время стало почти недвижимым. Его накрыла странная тишина. Рыцарь слышал лишь свое учащенное дыхание. По напряженным мышцам прошлось странное покалывание, смутно знакомое чувство.
