– Как так? – только и вымолвил Коля, сглатывая слюну.
– Я для ратников ещё пару зайцев поймал и на костре подменил, – довольный собой широко улыбался помощник домового.
– Надо поделиться, – указал пальцем на дно телеги Коля.
– Я для всех старался, нам бы и одного с лихвой хватило, – хмыкнул Коргоруш.
– Тогда я к ним. Освободить не можем, так хоть накормим.
Полина рассасывала сухарик, разглядывая языки пламени, плясавшие в синеве ночи. И тут голова Коли чуть было не лишила её дара речи. Она поперхнулась и закашлялась. Коля прижал палец ко рту и вручил ей кусок мяса. Затем он обошёл остальных пленников, провожаемый взглядами полными удивления и благодарности.
– Это мой, нет. Это наш друг Коля, я вам о нём рассказывала, – захрустела Полина зайчатинкой и через некоторое время забылась в глубоком сне, не обращая снимание на жёсткость предоставленного ночлега.
Милана умиротворённо смотрела на звёзды, начиная дремать от собственного подмурлыкивания маминой колыбельной.
Свежий ветер бил в лицо ночным августовским дурманом, успокаивая взъерошенные мысли Миши: – «Путь будет найден».
Ещё никогда он не проваливался в сон так безмятежно.
Вениамин продолжал взвешивать все за и против. Ещё никогда он не был так близок к катастрофе: – «Какой же я самонадеянный болван. Всё что удалось провернуть это абсолютная случайность, а не мой замысел. Я понятия не имею, как вернуть нас домой».
Глава 17
Утро встретило путников моросящим дождиком. Полина разглядывала, как капли стекали по лицам, прогоняя сон. Мощные радужные ворота озарили небо, заставляя желать на них прогуляться. Девушка уже представляла себя шагающей по оранжевой тропе с красными и жёлтыми поручнями, как кочка, на которую наехало колесо телеги, жёстко заставила её вернуться в мир реальности. Перед глазами вырисовывался белокаменный столичный град с предместными деревеньками, разбросанными у подножия семи холмов.
– Миш, это Москва? – кивнула брату Полина.
– Она, самая.
– И куда нас там?
– Хворостин бывший воевода опричников, думаю, к ним он нас и отослал на дознание, – ответил бесцветным голосом Миша.
– Пытать будут? – стали покрываться красными пятнами шея и лицо Полины.
– Зачем сразу пытать. Сначала поговорят.
– А потом? – дрожь в голосе сестры нарастала.
– До «потом» дело не дойдёт. К тому времени мы оттуда выберемся! Правда, Веня?
– Правда, – процедил сквозь зубы доктор по психологии.
– Тише, не мешайте ему думать, – прошептала Милана.
В городе Коля покинул своё убежище, однако с Коргорушем они не могли открыто перемещаться. Способ изменить внешность быстро нашёлся. Помощник домового стянул в вещевой лавке штаны, рубаху и платок, который повязал так, что остались видны только глаза. Рукава рубахи спустил по ниже, пряча шерсть выше ладоней. В итоге Коргоруш предстал в образе укутанного ребёнка. Для вида он покашливал, и люди обходили его стороной. Парочка неспешно пробираясь тучными проездами, заваленными телегами и всяким скарбом сопровождала арестованных, пока ближе к вечеру не упёрлась в высокие ворота Приказа тайных дел.
