«Странный экземпляр», – подумал и ускорился.
Даакс уже был навеселе. Он развалился на том же диване в обнимку с Похмельным Вачу и громко хохотал.
– Даакс, это что такое!? Почему ты пьян? – налетел я с вопросами.
– Потому что выпил. Это же логично! – ответил он и засунул руку в мантию. – Альтер, а я с ребятами решил денег нам заработать. Много заработать. – Достал пустой мешочек для пекуний и демонстративно попытался оттуда что-то высыпать. – Шестёрка червей мне в прощенье, проиграл всё, даже заначку. Было весело, и я не жалею. О, а нашим скажем, что все деньги ушли на твою армиллу. Ты ведь меня не сдашь!? Ты же друг!? Альтер – мой друг, – уже обратился к Похмельному Вачу. – Он меня не сдаст Торосу.
– Пойдём сейчас же домой!
– Хорошо, мамочка. Или ты папочка. Смешно, не правда ли? Я был бы хорошим юмористом.
Со слов Даакса засмеялся Похмельный Вачу, на которого я перевёл гневный взор.
– А я что!? Я не причём. Кто знал, что он так напьётся и прокатит все пекунии? – начал оправдываться хозяин заведения.
Я схватил напарника под руку и повел к лестнице. Заглянув в зал для приема пищи, сильно испугался. За столиком сидело несколько мужчин, среди них одно знакомое и одно забинтованное лицо. Это были Воржен и Маал. Они что-то обсуждали и громко спорили.
– О, даму бубей мне в живот, знакомые лица! – вскрикнул Даакс, после чего пришлось заткнуть ему рот рукой и пригнуться.
– Вчера кто-то умудрился сорвать аукцион «Дома пустоты», – облокотившись на моё второе плечо, произнес Похмельный Вачу. – Вот они и собираются узнать, кто посмел им помешать, чтобы потом уничтожить своего врага.
– Это все из «Дома Пустоты»? – удивился я, удерживая руку на рту Даакса, который пытался её убрать.
– Нет! Тут ещё и «Кровь надгробного камня». Кстати, очень опасные люди. Если вы причастны к срыву торгов, то вам не позавидуешь.
– А кто сказал, что мы к этому причастны!?
– Ты, прямо сейчас, своим поведением. – Мужчина отпил немного из бутылки и указал ею на дверь. – Лучше идите в каморку, пока вас не нашли.
По пути к укрытию у Даакса получилось освободиться и крикнуть в зал:
– МААЛ! САМ ТЫ НИЧТОЖЕСТВО!
Все притихли после этих слов. Я заткнул его рот вновь и ускорился. Похмельный Вачу придержал дверь и запер нас снаружи.
В подсобке стояли вёдра, швабры и невыносимый едкий запах моющих средств. Мой напарник пытался вырваться, а я его удерживал. Через щели в двери заметил находившегося уже на втором этаже Маала. Несмотря на то, что лицо у него забинтовано, манера называть всех «ничтожествами» выдавала с лихвой.
