– Может, это будет правильно…
По Альтеру было видно, что ему ситуация с моими переменами и слежкой нравится. Молодёжи нужно как-то развлекать себя. Ему доставляет удовольствие, когда рассказываю, что мне показалось неестественным. Он явный любитель мистики. Когда Альтер общается с кем-то знающим об этом мире больше него, например, со Стру, задаёт много вопросов. Из-за этого некоторые на работе стали его сторониться. Но мне пытливость юного соседа очень даже импонирует. Ведь в этот момент и я узнаю новое.
Мы продолжали трудиться отдельно. Наших коллег заботила только женская сторона города, хотя сегодня они поговорили и о еде. Мы с Альтером немного не вписывались в местную строительную «фауну» и напоминали нелюбимых родственников, которых если и куда приглашают, втайне надеются, что они откажутся и не пойдут.
Трудясь, делал вид, что у меня есть рана на пальце (когда брал предмет, пытался изобразить боль). Хорошо, что здесь оказалось много примеров «болей»: рабочие с перебинтованными пальцами, руками, ногами, головой и один с пробитой ягодицей (сел на гвоздь). Я отлично сливался с изувеченной толпой.
Отработав день, мы возвращались домой. Альтер по пути был увлечён мыслями.
– О чём же ты так задумался, юноша?
– Если честно… мне захотелось поэкспериментировать и травмировать палец вам сегодня. Заживёт ли он до завтра…
– Мне бы не хотелось себе вредить, и ты меня пугаешь такими предложениями, – с нотками настороженности ответил я.
– Понимаю и не настаиваю, – с грустью произнёс Альтер.
В Адвене всё новое, непривычное, неестественное. Сначала даже от цвета неба захватывает дух, но потом наступает время, когда не знаешь, чем себя занять, и от этого очень тоскливо. Особенно это видно по Альтеру, который ложился на матрас и изучал армиллу, иногда просто то включая, то выключая её, пытаясь понять, как она работает. Никаких заклёпок или болтиков, чтобы разобрать, не было, только намертво затворённая застёжка.
Я в такие моменты размышлял об искусстве. На каком оно этапе? Есть ли и какая здесь музыка, легенды, картины и так далее? Стру как-то сказал, что искусством занимаются в районе Диламии. Лично я в любой момент был готов к знакомству с местным творчеством.
Неподъёмную тоску нарушил громкий звук, напоминающий удар в гигантский гонг. Это был сигнал тревоги, после которого все сразу выбежали на улицу. Звон доносился с высоких башен. При этом сначала забила тревогу одна башня, потом другая и все остальные. В какой-то момент тревожный сигнал подхватила самая ближайшая к нам башня. Рокот был очень громким и эхом разносился по округе. Все выходили на улицу и всматривались в небо.
