– …
– Не спеши, есть и другая сторона. Это – ответственность! Это – терзание! Это – война! Это – боль!
Посмотри на меня. Видишь моё тело? Ты чувствуешь вонь? Это я! Я! Моё тело разлагается! Очень медленно и с нестерпимой болью! Я не могу самостоятельно передвигаться. Уже второй десяток анно разлагаюсь!
Это побочные эффекты способности. Их только два. Первый ты получаешь, когда только становишься иттатером – бесплодие. У иттатеров нет детей и быть не может! Мы никогда не будем родителями. Не узнаем чувство, когда в первый раз берёшь своё дитя на руки и с улыбкой по твоей щеке стекает слеза. Наш род на нас и прекращается. Мы не выполняем главную функцию, заложенную высшими силами.
Правитель страны Альгемм мне посочувствовал так: «Домой вернуться не можете, после себя плоть не оставите». Это правда!
Второй побочный эффект будет зависеть от твоей способности. У меня зародились бактерии, которые разрушают моё тело. Сам постоянно создаю микроорганизмы, чтобы отстоять оставшееся и разум. Поэтому гнию так долго. Убивает то, что долго защищало меня и мои идеалы. Я могу расслабиться, и тогда побочный эффект победит, ведь это многие жизнью не назовут. Но мне даже в таком состоянии хочется жить! Очень хочется! Я давно стал любить жизнь! Я мог бы себя вылечить, но побочный эффект всё быстро вернёт к этому состоянию и может повредить рассудок. Я знаю, я пытался.
Все, кому доверяю, знают, где меня найти. Мне импонируют их редкие визиты. Одиноким, как и нелюбимым, нравится внимание. Я даю советы, рассказываю историю иттатеров таким юнцам, как и ты. Мне кажется, это продлевает мою жизнь, давая силы не расслабляться и дальше. Но сколько так проживу, не знаю… Не ведаю, проснусь ли завтра. Может, и к концу беседы испущу дух. Да, я боюсь смерти! Некоторые иттатеры, переусердствовав со способностями, стали инвалидами, менее чем за анно. Другие быстро опочили! Есть и те, кто просил их убить, чтобы мучения окончились.
Какие теперь у тебя ощущения? Твоё желание всё такое же?
На этом вопросе наша беседа с Моорбом закончилась. Торос попросил меня направиться к выходу, чтобы наедине переброситься парочкой слов. Я погряз в мыслях об иттатерах.
Метровые «пиявки» уже не сильно пугали – боялись запаха Моорба, которым пропиталась наша одежда. Блоодсу держались на расстоянии, но всё же следовали за нами. Малахитовый лес в конце пути оставил мерзкое впечатление…
За то время, что мы разговаривали с Моорбом, кто-то привязал двух полуобнажённых бедолаг к дереву. Их очень плотно облепили эти чмокающие создания. Они извивались в удовольствии и переплетались между собой, высасывая все соки из плоти. Их насчитывалось столько много, что лица жертв были неузнаваемы, а некоторые особи не могли найти себе место, где пристроиться. На моё предложение их спасти Торос с сочувствующим видом покачал головой. Они уже мертвы.
