Нина прикрыла ладонью рот, стараясь сдержать рвущийся наружу смех. Нет, ну право слово, здоровенный мужичина, дёргающий руками и ногами в истерике и громко визжащий, как молочный поросёнок, выглядел крайне комично. Пару раз вздрогнув плечами, девушка не удержалась и расхохоталась до слёз: она и правда дура, раз терпела рядом с собой подобное ничтожество. Евгений окаменел от её реакции.
– Вот как? – он подошёл и демонстративно хлопнулся в кресло, – А знаешь что? Никуда я не пойду. И ничего ты с этим не сделаешь. Я платил коммуналку за эту халупу и имею полное право жить здесь. А не нравится что-то, можешь сама катиться ко всем чертям, дверь открыта.
Нина удивлённо онемела, не ожидая подобного заявления: в смысле, она может катиться? Он что, её из собственной квартиры выгоняет?!
Внезапно кресло под Евгением дрогнуло и опрокинулось назад, так что он оказался лежащим в нём с торчащими вверх ногами. Штанины брюк сползли до колен, обнажив тощие кривые волосатые ноги, которыми он засучил в воздухе как жук-навозник, упавший на спину.
Со шкафа за ним наблюдал ехидно ухмыляющийся Никифор. Девушка, почувствовав заступничество домового, с облегчением выдохнула и улыбнулась.
Красный и разъярённый мужчина, наконец, выбрался из кресла и угрожающе стал надвигаться на Нину:
– Ах ты, су… – но не успел он договорить, как один из громоздких пластиковых пакетов воспарил вверх, со свистом рассёк воздух, и стремительно пролетев мимо его головы, с грохотом упал в прихожей.
– Это что ещё… – захлопал ртом от удивления мужчина, когда второй пакет повторил участь собрата.
– Ты о чём, милый? – ехидно спросила Нина и незаметно подмигнула Никифору: а ну-ка, покажи ему, где раки зимуют!
Домовой с радостью принялся за дело: шкаф захлопал всеми дверцами, картины на стенах стали раскачиваться, кресло поднялось и медленно угрожающе поползло по полу в сторону Евгения. Тот по-бабьи завизжал от ужаса и опрометью бросился из квартиры вон, спотыкаясь и падая на бегу.
Нина и Никифор расхохотались ему вслед.
* * *
Девушка поставила чайник на огонь и посмотрела в окно. Мороз расписал узором стёкла по краям, голубоватой мозаикой раскрашивая ослепительно-белый снег, толстым слоем покрывающий землю, набережную и реку подо льдом до самого горизонта. Дети с громкими восторженными воплями продолжали кататься с самодельной горки, откуда они с Ванечкой только что вернулись, накатавшись и навеселившись до упаду.
Краем глаза Нина заметила мелькнувшего сбоку Никифора, и тут же на кухонный стол из шкафчика упала поваренная книга, открывшись на странице с рецептом пирога, который так любит её брат Александр. Нина улыбнулась и покачала головой: опять эти «штучки», вот почему бы просто не сказать? Ясно, значит, брата в гости нужно ждать. Домовой очень уважительно относился к крёстному Ванечки и всегда сообщал о его приезде.
