– Правда? Я всегда о них мечтал, но не знал, как сделать. Какого они цвета?
– Красного, – Геб сглотнул.
– Вы скучаете по своему сыну?
– Теперь его нет. Я легко отхожу от потерь, если имею шанс исправить ошибку.
– Как это удобно.
– Не понял тебя, Расти.
– Это удобно – быть таким отходчивым. Это показатель здоровой нервной системы.
– Не издевайся. Теперь ты – что-то вроде моего сына. И я сделаю все, чтобы ты был счастлив и развился в настоящего красивого дракона.
– Да, я этого хочу, – Расти склонил морду в задумчивости.
Вскоре динозавр преобразился.
С новой стратегией, когда Геб принимал все решения сам, Расти рос с каждым днем. И вскоре им пришлось переехать. На свою зарплату исследователя Геб позволил себе выкупить ботанический сад с куполом, и в самой большой галерее разместил своего приемного сына.
О них уже вели колонку в «Крис и Динозавры», следя за самым большим драконом современности.
– Кем я стану?
– Кем хочешь быть.
– Я бы хотел быть, как ты, – сказал Расти, – иметь ловкие руки. Вообще, я хочу летать.
– Давай, ты полетишь, – по привычке то ли скомандовал, то ли предложил Геб. Он уже выработал рабочий шаблон вежливо-повелительных оборотов речи, чтобы и самому не слыть тираном, и удовлетворить потребность сына в покровительстве.
Расти взмахнул передними лапами, между которыми находились перепонки до боков и полетел.
Улетел в небо.
Геб задрал голову и прищурился, но не разглядел уже даже и точки.
С тех пор Расти не вернулся.
Это исчезновение никак не смогли залатать и СМИ. Это потрясло весь мир. Осталось очень много недосказанного.
Все другие ящеры тоже захотели летать, и, всякий раз, когда получали на это разрешение – улетали навсегда.
– Меня зовут Жин, и меня взяли на работу в отдел обеспечения гражданской безопасности от нападений сновидящих три года назад.
Мой, наш долг, как стражей порядка – защитить мирное население от сновидящих.
Как вы знаете, такие нападения – не редкость в нашем дорогом мире Севан, но мы держимся благодаря карательным структурам общества, отлаженной самодисциплине и личной мотивации солдат обороны.
Жин еще раз прошелся вдоль шеренги новобранцев и заглянул к каждому в глаза.
– Раньше я часто видел эти сцены со стороны, попадал в зону риска, но не имел права вмешаться.
Я помню, как это случилось со мной впервые. Я решил выйти до продуктового за сливочным маслом, шел по пешеходной части улицы, никого не трогал. Автомобили ехали красивыми рядами, люди гуляли семьями, ели мороженое: выходной день.
