Как выяснилось, Майя знала о моих пионерских проделках в Городке. Мать ей по телефону рассказала.
– Ты должен думать о будущем, а не заниматься ребячеством, – воспитывала девушка, когда мы в кооперативном кафе пили жутко дорогой индийский чай. – Что за кривляния и шутовские выходки? Ты что – идейный? Кому твои идеи нужны! Тем более – они расходятся с идеями большинства.
– Большинство – это те блаженные на площади Октябрьской революции, что гадят под монумент?
– Они тоже! Большинство – это народ, который хочет жить в своей стране! – отчеканила Майя. – А площади октябрьской революции больше нет! И не будет. Есть и будет Майдан Незалежності! Чем раньше ты поймёшь, тем лучше. Поверь, я добра желаю.
– Хорошо тебе мозги прочистили.
– Никто мне не чистил! Я приглядываюсь. Сейчас время такое, больших перемен и больших возможностей. Кто зацепиться – того вынесет. Вот, ребята наши, старшекурсники: кто в «Рух» пролез, кто на митингах агитирует, кто референдум готовит. Думаешь, они все идейные? Большинству начхать на референдум, и даже на независимость. Но они, в отличие от тебя, понимают, что новая страна – это новая власть, новые органы, новые люди. И в эти самые органы они пролезут, станут властью. А когда станут – в больших кооператоров превратятся. Но ещё лучше – данью их обложат. Те им платить будут.
– Откуда знаешь?
– Я – будущий экономист. Слушаю, о чём говорят в университете, в общежитии, – сказала Майя. – Ты умный парень, перспективный, как моя мама говорит. Нужно направить способности в нужное русло, а не маршировать с пионерами шутом гороховым.
– Вы уже с мамой меня обсуждали? – удивился я.
– Матери не всё равно, с кем её дочь встречается. Тем более, в Городке знают.
– У нас это быстро.
– Вот именно. Занимаясь ерундой, притом – опасной, ты не только себе вредишь, ты на меня тень бросаешь. И на мою семью.
Услышав о семье, поперхнулся, расплескал чай на затертую скатерть. Спиной почувствовал, как недовольно фыркнула продавщица за стойкой.
– Всё так серьёзно? – прокудахтал сквозь кашель.
Майя делово подала салфетку.
– Да. Серьёзно, – продолжила, вытирая стол. – В близких друзьях я хочу видеть достойного человека. И моя семья тоже.
– В близких? Это как?
Майя не ответила, отвернула голову к окну.
Юрка прав. Возле речки совсем другой казалась. Ту, простую, ласковую – почти любил.
– И вообще, нужно подумать о серьёзной мужской работе, – продолжила Майя, выдержав гордую паузу. – История тебя не накормит. В наше время она никому не нужна.
