– Да ты открываешься с новых сторон! Не ожидала…
Парень вздохнул:
– Я и сам не ожидал. До этого ничего такого не было, я просто ходил на работу, делал проекты… Котенка вот на днях подобрал. Ничего я не дрочил, тем более на шефа. Мне кажется, авторка забыла написать какой-то момент… Или, может, позже хотела дописать и забыла.
Аделаида наклонилась к нему и заговорщицки пробормотала:
– Или она просто забыла про «обоснуй». С ними такое бывает, – она откинулась обратно. – Привыкай к этому сразу.
Мирослав состроил кислую мину.
– Короче, тут-то он мне и засадил на всю длину, а потом принялся вколачивать меня в кровать.
– Кровать? Я думала, у вас там офис был.
Парень отвёл глаза в окно.
– Ну, там типа был диван, куда я раком встал… А потом он незаметно превратился в кровать. А потом мы заснули – и конец главы. Вот, сижу на перерыве. Не знаю даже, где мы там проснёмся. Сдаётся мне, что с утра опять секс будет…
Женщина наклонила голову.
– Что-то мне подсказывает, что тебе не очень понравилось.
Мирослав пробормотал как-то обречённо:
– Ну, как… Сначала было офигенно больно, потом я привык, так что даже понравилось, потом он задел мою простату своим членом – и я кончил. Но теперь у меня где-то внутри болит, потому что, кажется, он сделал что-то не то и повредил меня.
На лице Аделаиды отразился ужас.
– Ты ещё умудрился кончить от такого?!
Парень хмыкнул.
– Ну, это анал. Он такой.
Женщина вернула свою челюсть на место, поднялась, снова потянулась, почти ткнув грудью в нос Мирослава, и прошествовала к кофеварке.
Вернувшись обратно с чашкой, она спокойно сказала:
– Ну, не знаю. Я люблю анал.
Парень аж поперхнулся слюной, закашлялся и уставился на неё. Аделаида подняла бровь и посмотрела на него с насмешкой.
– А что, только геям можно этим заниматься?
С искренним изумлением Мирослав спросил:
– Зачем тебе анал, если у тебя нет простаты?
Аделаида хихикнула.
– Даже не знаю, как вообще люди живут и сексом занимаются без простаты, а?
Парень смотрел на неё во все глаза.
– Так и что… тебе нравится? А в первый раз было очень больно? А во второй – лучше или хуже? А то мне щас… – он поёжился.
Женщина наклонилась близко к лицу Мирослава, и её голос превратился в рокочущее мурлыканье.
– В первый раз было замечательно, как и во второй. А тебе, малыш, – она откинулась обратно и чиркнула очередной спичкой, – я могу только посочувствовать. Не знаю, кто там что тебе повредил, но это ненормально. Твоя авторша, часом, не садистка?
