– Прости. Я что-то задумался, – рассеянно проговорил Виктор, поправляя сумку на плече.
– Это я уже понял.
– Может, выйдем отсюда? – благоразумно предложил Виктор. – Не будем стоять на проходе.
Они вышли на крыльцо и отошли от входа, чтобы не мешать входящим и уходящим.
– Так куда ты бежал? – спросил Коля подозревающим и одновременно участливым тоном. – У нас же сегодня лекция у Марсианина. Он спрашивал о тебе в прошлый раз, да и в позапрошлый тоже.
– Нездоровится, – ответил Виктор, бегая глазами по сторонам – как бы не попасться никому из преподавателей.
– Что, снова? – глаза Коли озабоченно округлились, оглядывая однорукого с ног до головы. – Ну да, ну да… Выглядишь ты худо.
Виктор тоже невольно опустил взгляд на свои широкие брюки, которые смотрелись на тощих ногах нелепо и держались на бёдрах только благодаря заправленной в них рубашке.
– А что с тобой? – спросил староста. – То есть, что сказать, если кто спросит? А то спрашивают постоянно. Все за тебя беспокоятся. То есть, преподаватели беспокоятся, я хотел сказать.
Виктор впился ногтями в лямку рюкзака и, чуть помедлив, нерешительно соврал:
– Грипп.
– Грипп? Так долго? – удивился Коля. – Я тебя с начала месяца ни разу не видел.
Виктор замялся. Имитировать в мире снов и обманывать хранителей он мог, но в реальности врать людям совсем не умел. Особенно людям, ждавшим от него исключительной честности. Коля был одним из таких людей. Они не дружили, но всё же в этом институте, да и во всём городе ближе него у Виктора никого не было.
Внезапно в серо-зелёных глазах однорукого студента блеснула решительность. Он выпрямился и посмотрел старосте прямо в глаза.
– Пойдём в сквер, – тихо предложил Виктор. – Я хочу тебе кое-что рассказать.
Коля несколько секунд сомневался.
– Ладно, пошли, – всё же сказал он и отчего-то опасливо огляделся. – Только не долго. Лекция через десять минут, а мне ещё к декану нужно зайти.
В сквере, всё ещё по-летнему зелёном, они отыскали свободную скамейку подальше от других студентов и присели.
– Залевски, а где ты успел так здорово обжечься? – заметив на шее однорукого неровный розово-белый шрам, состоящий из наростов молодой и остатков расплавленной старой кожи, спросил Коля.
– Да так. Летом неудачно заснул у костра, – на этот раз Виктор сумел соврать.
– Странно. А выглядит так, как будто ожог старый, – Коля бесцеремонно придвинулся вперёд, разглядывая ожог, отчего напрягшемуся Виктору захотелось предложить ему лупу, чтобы тот лучше видел.
