Она его притягивала: не просто как любая красивая женщина, оказавшаяся во вкусе конкретного мужчины, а несравнимо сильнее, чем случалось при стандартном сексуальном влечении.
Интерес, безусловно, оставался чисто физическим, но незнакомо сильным: Дима не помнил, чтобы прежде проваливался в мир ощущений так глубоко, что от поцелуев терялся к черту контроль и остановиться было настолько сложно, и все мысли крутились вокруг одной единственной женщины и секса с ней.
Наверное, ему наконец, на тридцать первом году жизни, предоставился шанс познать, что есть взаимная страсть. Прежде были влюбленности — сильные и слабые, безответные и счастливые, долгие и мимолетные, были женщины — недосягаемо прекрасные, о которых оставалось только мечтать без единой надежды, были отношения — серьезные, с планами на будущее, с искренними чувствами, но все же какие-то рутинные, что ли, с эффектом постройки: не было там ни внезапности, ни захватывающей дух остроты непредсказуемости и бесконтрольности, ничего не шло своим чередом, всегда наличествовал план действий для достижения определенного результата, а тут такое. Достаточно взглядами встретиться — и все, дальше беспамятство. Стремительное и неотвратимое. Без всяких усилий с его стороны.
Эта легкость взаимодействия не могла ни увлечь. Не надо было кого-то из себя строить, чтобы вызвать ответный интерес, выдумывать романтические жесты, стараться произвести впечатление, тратить недели на общение и ритуальные прогулки и свидания, переживать, что не сложится, не произойдет притирка, не сойдутся взгляды на жизнь и т.д. Без влюбленности, включавшей в себя желание совместного будущего, существование приятно упростилось.
Один чистый кайф. Он хочет ее, она хочет его — и никаких ожиданий друг от друга, кроме самых минимальных: не лезть за рамки дозволенного и наслаждаться моментом.
Дима не видел ни одной причины отказаться. Он не влюблен. Ему не нужны долгосрочные отношения. Ему точно не хочется превратиться в разочарование для какой-то другой женщины, которая несмотря на его слова начнет строить планы, просто потому что не поверит, что нельзя перевести отношения из одной плоскости в другую, и станет требовать больше оговоренного.
Вот насчет Лары он теперь был спокоен на сто процентов: у нее точно никаких неправдоподобных мечтаний о великом женском счастье любой ценой в подсознании не найдется. Все по полочкам. Такая и не влюбится, если сама не захочет.
