— Тоже так думаю, — согласился учитель, — слишком заносчивый и самоуверенный.
— Знаешь что, Демид, — Яков Иванович поправил свои очки, — попробуй ещё раз карту дуэли на сословном неравенстве разыграть. А если не выйдет, организуй нарушение правил гимназии. В следующем месяце князь Ближний круг созывает, нужно прийти туда во всеоружии.
— Понял, Яков Иванович, — коротко кивнул учитель. — Если и тут не выйдет, то практику им пораньше организую.
— Почему может не выйти? — нахмурился директор.
— Ги’Дэрека, — Демид Иванович задумчиво пожевал губы, — осторожный больно.
— Практика так практика, — разрешил Яков Иванович. — Пусть поиграют в землевладельцев.
Сочтя разговор законченным, директор гимназии крутанул тростью, и полог тишины развеялся.
Классная комната
Отсутствовал наш классный недолго — чуть больше минуты.
О чём они беседовали с директором я не знал, но всей душой чуял какую-то подставу. Уж слишком грубо действовал директор, пытаясь выбить из меня показания против Громова.
Ещё и после уроков к нему в кабинет тащиться… К нему и к Ольге… Класс.
Но это ладно, главное, чтобы нас втроем не отправили на какое-нибудь наказание, типа мытья полов.
Дворяне сто процентов начнут воротить нос, а я ведь могу и не сдержаться…
Додумать мысль не дал вернувшийся в класс учитель.
Зашел, невозмутимо прошел к своему столу, уселся за него и раскрыл классный журнал.
— Первый отвечать пойдет…
— Демид Иванович! — мою поднятую руку, классный не заметил, увлечённо выбирая первого претендента на устный ответ.
— Ты что-то хотел, Михаил? — в глазах учителя мелькнуло недовольство.
— Да, Демид Иванович, я хочу обратиться к классу.
Классный посмотрел на меня долгим внимательным взглядом и разрешающе кивнул.
Я поднялся со своего места, оправил мундир, неосознанно копируя жест Демида Ивановича, и вышел к доске.
— Уважаемые одноклассники, — я твердо посмотрел в глаза каждому из ребят, включая северян, Громова, Пылаева и даже Меньшова. — Я в этом мире второй день и ещё плохо ориентируюсь в местных традициях и гласных и негласных правилах поведения.
Сделав небольшую паузу, я посмотрел на Ги'Дэрека.
— В связи с этим, приношу свои извинения, если волей или неволей кого-то оскорбил или обидел. Но! Прошу не считать мои слова проявлением слабости. Это элементарная вежливость и не более того.
Я обвел класс взглядом, стараясь понять, донёс ли я мысль.
В моём мире доброта, отчего-то, считается признаком слабости. И этот мир, уверен, не исключение.
