Алира сделал еще один осторожный шаг назад, опасаясь, что Эрик заметит ее реакцию на него. Хотя кого она обманывала! От него ничего не скрыть. Еще один шаг, и Син тихо засмеялся, заметив ее попытку убежать и заранее потешаясь над ее трусостью. Это заставило вздернуть подбородок и расправить плечи.
– Еще раз извините, – чопорно повторила Алира и пошла к парадной двери.
Эрик расслабленно откинулся в кресле и неотрывно следил за каждым шагом Алиры. Она преодолела половину пути, не обращая внимания на сопровождавший тяжелый взгляд, а когда спасительная дверь оказалась всего в нескольких футах, Эрик молниеносно поднялся, отрезая ее от выхода.
Алира, не ожидая такого финта, влетела ему в грудь. Знакомый аромат лаванды и леса с примесью ягодного вина ударил в голову. Если привстать на носочки, можно уткнуться носом в ключичную ямочку и почувствовать запах мужчины и вкус страсти. Эрик едва кивнул, и Син тут же ретировался, весело заявив:
– Я, наверное, пойду на воздух, что-то здесь стало слишком жарко.
– Как ты? – шепнул Эрик, нежно касаясь смоляных локонов.
– Хорошо. – Его рука переместилась, поглаживая костяшками пальцев ее щеку. – Что ты делаешь? – спросила тихо, едва дыша.
– Пока ничего.
– Не нужно. – Она попыталась высвободиться – тщетно.
Эрик обвил тонкую талию и притянул к себе. Сердце Алиры билось, так же сильно, как и его. Наконец-то рядом, близко. У него словно крылья выросли, а голову кружило от желания быть с ней, быть в ней. И Алира пылала не меньше. Ее запах дразнил, а вкус, каждый оттенок которого помнил отчетливо, так и мазал по губам.
– Я тосковал по тебе, – шептал Эрик. – Ты стала еще прекрасней. Два года… Боги, я с ума сходил…
Он привычно намотал волосы на кулак, открывая шею, впиваясь в нее горячим поцелуем, обжигая каждым прикосновением. И Алира улетала, как в первый раз, так всегда было с ним. Очнулась только когда почувствовала, что халат соскользнул с плеч, а кружево сорочки почти освободило грудь.
– Прошу тебя, не надо, прошу, отпусти меня, – просила Алира. Она не выдержит, просто не выдержит, когда снова останется одна. – Прошу, Эрик. – Если он не остановится, она отдаст ему все – ему невозможно отказать, – но как же больно будет потом.
Он резко замер, услышав ее мольбы. Его Алира просила? Не требовала или отбивалась, а просила? Он поднял острый подбородок, заглядывая в мокрые от слез глаза.
– Алира, прошу, не плачь, – он губами пытался осушать ее слезы, вкладывая всю нежность и ласку, что в нем имелись. – Прости, моя радость, прости.
