В этот момент произошел запуск двигателей. От толчка Пал Палыча отбросило к пульту управления, где он успел схватиться за капитанское кресло, там его и застала перегрузка. Его вжало в кресло, и без компенсирующего костюма он потерял сознание. Лисицу же от стартового импульса сбросило с кресла, и вжало в месте сочленения отсеков, где и он тоже отключился.
Оба они, уже находясь в бессознательном состоянии, не слышали, как в грузовом отсеке громко со стуком ударились два скафандра прижатые перегрузкой к полу. Игорь Петрович и Лиза успели влезть в грузовой отсек в самый последний момент и последнее, что сделал капитан, перед тем как потерять сознание, падая, схватился за штурвал тем самым, проворачивая его, запирая внешний люк.
***
Солнце было везде и от него не возможно было скрыться. Солнце доминировало над всем и светило так ярко, что казалось, что кроме него ничего больше нет. Даже затемнение главного иллюминатора перед консолью управления станцией не сильно помогало от его невероятного свечения. Солнце приникало даже сквозь закрытые веки, освещая все закоулки сознания спящего человека. И человек проснулся, сначала неохотно – небытие не хотело отпускать его из своих объятий, но Солнце яростно сверкнуло, вырывая его сознание из дремы и заставляя пробудиться.
– Лисица? – очнулся Пал Палыч на кресле капитана. Невероятно яркое Солнце даже сквозь мощные светофильтры большого иллюминатора слепило его, и второй бортинженер практически на ощупь включил шторки, закрывая иллюминатор. Стало гораздо легче смотреть, но яркие пятна в глазах мешали сосредоточиться. – Ты где Олег? – позвал он первого бортинженера по имени.
Но Лисица безмолвствовал – его сознание находилось все еще далеко, а сам он неподвижно висел возле перехода в инженерный отсек, и Пал Палычу пришлось буксировать его бессознательное тело к спальному мешку на потолке. Лисица был жив, но Пал Палыч нащупал на его голове большую гематому в области затылка. Видимо первый бортинженер основательно приложился головой об один из выступов конструкции станции. Сама же станция молчала, не работал ни один прибор, и не шумела система вентиляции. Горело только лишь аварийное освещение.
– Ну же! – вслух говорил Пал Палыч, пытаясь включить бортовой компьютер, но у него ничего не получилось. Обежав взглядом отсек, второй бортинженер обратил внимание на странный запах горелой резины. Подлетов к декоративной панели закрывающей электронную начинку Пал Палыч открутил удерживающие ее фиксаторы, и расстроено покачала головой. Модули и платы компьютера были почерневшими, и даже нечего было думать, что бы их быстро починить и восстановить. Пал Палыч, конечно, смог бы это сделать, но для этого нужно достаточно много времени, которого у него сейчас не было. Так как система охлаждения не работала, то очень скоро космическая станция находящаяся близко от Солнца начнет перегреваться, и тогда…
