Есть одно верное определение коммуниста: это человек, у которого ничего нет, и он хочет этим со всеми поделиться. Коммунист Карл Маркс подходит под это определение, как никто другой.
Тут же спрошу: «Можно ли верить теориям человека, который не в силах организовать достойную жизнь своей семьи?» На его совести смерть трёх собственных детей, не перенесших крайнюю нищету, страдания и безвременная смерть жены. Аморальность этого типа дополняют: жизнь на деньги приятеля, незаконнорождённый ребёнок от служанки Елены Демут94, шашни с племянницей, которая была младше его почти на двадцать лет, курение дорогих сигар и игра на бирже.
Он, внук раввинов как с отцовской, так и с материнской стороны, провозгласил: «Религия – опиум народа», после чего подсунул народу свою религию. Где опиум заменен на героин. Вкусив от его теории, пролетарии всех стран почувствовали себя героями-гегемонами! И что? Одни погибли в классовых войнах, остальные или деградировали, или спились. Прозорливый Отто фон Бисмарк говорил: «Очень жалко тех людей, на которых эта теория будет практически опробована. Хорошо, если это будут русские».
Ну а кто же ещё, какой ещё народ мог отважиться сунуться в пасть такому учению?! В России портреты Маркса повесили вместо икон, а слова «слава Богу» заменили лозунгом «слава Труду!» Свидетель российской катастрофы Герберт Уэллс писал:
«Коммунистическая пропаганда сплотила всех озлобленных и обездоленных во всемирную организацию бунта и надежды… Они избрали Маркса своим пророком и красное знамя – своим символом».
А что в результате? Миллионы жертв, крушение надежд и опять через жертвы возврат к капитализму. Простите мне мою вольность, господа, но в заключение речи, учитывая национальность подсудимого, расскажу анекдот.
– Папа, – спрашивает мальчик отца, – а кто такой Карл Маркс?
– Это человек, который избавил мир от цепей… Сара, ты помнишь свою золотую цепь?..
Господа присяжные заседатели! Высокочтимый суд! Я требую этого новоявленного Прометея, вложившего огонь классовой ненависти в души людей, приковать не золотыми, а стальными цепями к скале и пусть к нему каждодневно прилетает орёл с клювом не меньшим, чем нос Сен-Симона, и терзает ослабленную алкоголем печень подсудимого. Спасибо за внимание».
Да, Серкидон, крутовато. Можно было бы обойтись орлом с обычным клювом. Но тише, слово предоставляется второму участнику соревновательного юридического процесса.
Говорит адвокат!
