– Ага. Ага. Ага! – и она снова протянула мне руку. – Давай эскапировать!
И мы начали это делать. Ведь в эскапировании нам не было равных.
– Твоя рука, Вик, – вдруг заметил я после того, как мы вышли в сторону Негритянского квартала, по направлению к Тенистой Аллее Деревьев.
– Что? – она даже не обернулась в мою сторону.
– Ты похудела?
– Вряд ли, – она небрежно пожала плечами. – Но моя душа истончается. Постепенно, потихоньку, безвозвратно.
Я промолчал.
– Ну да, а еще я пару килограммов сбавила, как ты угадал?
Я снова промолчал.
– Это все лифты…
– Лифты? – переспросил я, и так поняв, о чем речь.
У меня просто есть такая дурная манера обо всем переспрашивать. Как будто банальные жизненные объяснения дают мне некую призрачную надежду на будущее.
– Ну да. Конечно. Лифты. Они самые, – мы вошли под прохладную сень деревьев, и она прижалась ко мне, положив свою чудную голову на мое плечо.
– Со времени установки прошло, – я мысленно начал считать в голове. – Два месяца. Да, ровно два месяца.
Она поцеловала меня. А я продолжил считать.
– И за это время новые лифты ломались уже… пять раз. Да, ровно пять раз.
– Причины? – сонно переспросила она, снова целуя меня.
– Разные. Выдуманные, – я старался припомнить. – Гроза. Дождь. И… пропуск. В последний раз они оставили графу «Причина остановки» незаполненной.
– Ложь, получается, тоже имеет предел, – она указала рукой на скамейку. – Ты хочешь присесть?
– Нет, – я отрицательно покачал головой.
– И я не хочу. Хочу идти с тобой, пока у меня не кончатся ноги. Пока моя душа не растворится в объятиях вселенной.
– Быстрее закончится этот город, – цинично заметил я.
– Он и так уже давно закончился, – вздохнула она.
И я понимал, что она имеет в виду.
– Ой… вспомнила! – она снова меня быстро поцеловала и еще сильнее прижалась ко мне.
Я почувствовал некоторое инфантильное сопряжение, скованность в душе и напряжение в теле. Никогда такого не любил. И никогда не понимал, как избавиться от подобного ощущения.
– Я недавно себе нож купила, – ее мягкий голос вывел меня из душевного равновесия.
– Нож? – снова подала признаки моя дурная привычка.
– Нож, – сказала она, не добавляя к этому никаких объяснений.
Я немного помолчал.
Еще немного.
И еще.
Это никоим образом не помогло.
Пришлось играть по ее правилам – правилам капризного озорного ребенка.
– Зачем тебе нож? – задал я донельзя банальный вопрос.
– Чтобы защищаться, – она наигранно посмотрела на меня своими странными диковинными глазами.
