Ну почему наглая инопланетная морда такая симпатичная? Этого гада и боишься, и нет. Подсознание обманывает, видя в нем защитника, а не убийцу.
А Пиксель хорош! Я его вырастила из месячного крохотулечки, а он меня предал. Не поспешил на помощь хозяйке. Встал у левой ноги Теару. Тоже мне, завербованный агент. Небось, ему и мои косточки обещаны в качестве награды.
Теару подхватил обмякшую меня на руки, не дал приложиться виском об железный дверной косяк.
– Даира эйк контоим. Тента анкантим имейро атмонт. Ки айки мейкирэ олондеи. Айкои номт киор текимпан... Номт киор.
Мое сознание уплывало в туманную даль, но я успела различить его тихие слова, произнесенные как будто с глубочайшим сожалением. Что еще невероятнее, я понимала все им сказанное на его родном языке, который я не только в школе и универе не учила, но и нигде раньше не слышала.
“Даира права. Последнее испытание самое тяжелое. Но я должен его выполнить. У меня нет выбора… Нет”.
ГЛАВА 5. Последнее испытание
Теару
Маша снова потеряла сознание от страха. Я отнес ее в каюту и просканировал легким энергетическим воздействием. Человеческая девушка быстро слабела. Она нуждалась в пище и воде. Я забыл, что люди едят неудобно часто, не один раз в усредненные галактические сутки, как мы, а от трех до пяти раз. Пусть немного поспит, а потом нужно будет покормить ее.
Маленький зверек следовал за мной. Он сел напротив койки, глядя то на меня, то на погруженную в сон девушку. Беспокоился о хозяйке. Меня он тоже считал хозяином благодаря внушению, но к ней был привязан сильнее.
Я и сам начинал чувствовать себя привязанным к незапланированной добыче. Хотел вернуться в кабину, но вместо того, чтобы уйти, присел на край койки, прикоснулся к мягким волосам. У людей скудные природные вариации окраса шерсти, поэтому они часто используют искусственную пигментацию. Маша сделала свои волосы ярче, но мне нравился и естественный их цвет. Я провел подушечкой пальца по тонкой рыжевато-коричневой полоске, тянущейся от волосяных корней.
Маша вздрогнула во сне. Негативные впечатления, накопленные за время бодрствования, начали отражаться и на ее видениях при отдыхе.
Мне захотелось разбудить человеческую девушку, обнять, прижать к своей груди и тихо сказать, что я никогда не причиню ей вреда, буду заботиться о ней и оберегать ее.
Даира предупреждала, что ненужные древние инстинкты будут влиять на мое подсознание, пытаться взять разум под контроль.
