Я восхищаюсь Ларсом, как восхищаюсь всяким, кто смог честным путём подняться со дна на вершину. Я сама прошла через что-то подобное, хотя мне не было так тяжело, как Ларсу, ведь я отвечала только за себя. Я чувствую к нему родство.
А уж на фоне Ирвина Ларс выигрывает по всем пунктам.
— Синьорина, если Ирвин начнёт создавать трудности вам или синьорине Ользе, пожалуйста, не стесняйтесь сказать мне. Я имел в виду, он неплох, но бывает навязчив.
— Я запомню, сеньор. И передам ваши слова Ользе. Уверена, она будет тронута.
Ларс улыбается:
— Синьорина, позволите вас проводить?
Я мешкаю, но соглашаюсь.
Ларс галантно забирает у меня саквояж, и мы вместе выходим на улицу. Я поднимаю глаза к небу. Голубой небосвод безоблачен, солнце движется к западу, но до заката ещё далеко. Мы спускаемся к проезжей части, и Ларс кивает извозчику на открытой коляске. Уединяться с посторонним мужчиной в закрытом экипаже считается не совсем приличным, а открыто ехать вместе не возбраняется. Обычно. Община почитателей Нексин Всеблагой со мной, конечно, не согласится.
— Сеньор Ларс, я ещё не ориентируюсь в городе. Я слышала, магических салонов несколько. Я не представляю, с какого начать.
Уверена, Ларс порекомендует мне качественный товар по нормальным ценам.
— Синьорина, вы хотите отправиться в салон прямо сейчас?
— Да.
Ларс называет извозчику адрес и… запрыгивает в коляску следом за мной, чем несказанно меня удивляет. Что на него нашло? Я же не Ольза. Я думала, он попрощается, а он тратит на меня время, ещё и расспрашивать начал. Ларсу интересно, где я училась, каких успехов в магии достигла. Чувствуется искренний интерес. Но что мне ему ответить? Что я в самом начале пути? Ларс чужд риску. В гору он поднимался по дороге, которой прошли тысячи до него и пройдут десятки тысяч после. Я смею прокладывать собственный маршрут. Справедливости ради, я не изобретаю велосипед, я исхожу из опыта родного мира.
Коляска плавно трогается.
В лицо бьёт порыв ветра, с шумом на бортик приземляется третий пассажир.
— Сеньор Сквозняк? — не хватает только, чтобы Ирвина к нам присоединился. Уверена, наглости ему хватит. И ловкости — даже на ходу запрыгнет.
— Ведьма и выскочка! — заявляет попугай тоном прокурора, встряхивается и нахохливается с видом несправедливо обиженного. Кажется, он посчитал, что я изменяю его хозяину.
Я оглядываюсь. Ирвин стоит на верхней ступеньке и смотрит на нас.
Лошадь идёт быстрее.
— Дур-ра! — Сквозняк с клёкотом срывается вверх и уносится к Ирвину, а тот с готовностью протягивает другу руку — это последнее, что я вижу перед поворотом. Почему-то я уверена, что, пристроившись Ирвину на плечо, Сквозняк на своём попугайском будет долго жаловаться на мою бессердечную ветреность. А ещё я начинаю подозревать, что галантность Ларса отнюдь не бескорыстна, ведь теперь всё внимание Ирвина достанется мне, а не Ользе. Впрочем, я не в обиде.
