– И мой дед мог стать великим? – изумился я.
– Почему же, мог? Вполне можешь его таким и считать! Или тебе представляется обязательным, чтобы с его портретами по улицам ходили? Зря! Это – не главное! Он вполне уважаемый специалист, деятельный руководитель, талантливый ученый. А ещё он – увлекающийся человек. На пути к своей цели всё сметал, как маленький бульдозер. Широта еще детских его интересов всех поражала. Чем он только не занимался?! И часто добивался весьма впечатляющих результатов. В той же астрономии! И ракеты строил. Смешно, но запускал он их с всякими шмелями. И даже с мышью. А после одной трагедии на старте всю малышню организовал на торжественные похороны первой мыши-космонавта. Были и подводные лодки, погружающиеся и всплывающие, как настоящие, даже с продувкой балластных цистерн. Он сам их рассчитывал, сам и строил, мечтая о больших глубинах, кашалотах и гигантских спрутах. Были планеры с размахом крыльев более двух метров – парили они очень красиво, помню, совсем как живые птеродактили, белоснежные! Читал твой дед не всё подряд – тянулся к научно-популярным техническим журналам, которых тогда издавалось великое множество. А фантастику, любимую всеми в его возрасте, совсем не оценил. В спорте немало видов перебрал, но так ничем и не загорелся. Говорил, жаль на это бессмысленное занятие драгоценное время короткой жизни тратить. Зато не на шутку занимался электротехникой, а потом и радиотехникой. Даже художественную прозу пробовал писать, прочитав какую-нибудь очередную потрясающую книгу, но с этим делом потерпел фиаско – сам это осознал и прекратил. Его мышление в большей степени было инженерным, точным, а не образным, что важно для людей искусства.
– Так почему при всех талантах ты его всё-таки оставила?
– Это не секрет! Несмотря на мою симпатию к твоему юному деду, я не обнаружила в нем ни капельки тщеславия. А оно – мощная движущая сила для любого человека! Кроме того, твой дед не устроил меня своей несобранностью, распылялся, не имел конкретной цели на далекую перспективу. Всегда делал, что ему в данный момент нравилось, а не то, что требовалось, предписывалось и вообще, оказывалось целесообразным. Уж в политике-то ему с такими качествами точно места бы не нашлось! А меня по роду деятельности в тот момент привлекали совсем другие люди. И я не стала портить ему жизнь. Править его, как у вас говорят, через колено.
Мы помолчали. Пат давала мне возможность упорядочить полученную информацию. Вполне возможно, она контролировала, как новые сведения укладываются в моей голове. Но как можно за этим наблюдать? Непостижимо!
