На ахиллесову пяту непонимания своей миссии в этой жизни мужским собственничеством больно наступил Асгат.
Поэтому отправляясь первого, второго и даже пятого января на службу, Алексей в сезон пьяных драк и грабежей, а Неля – в период переохлаждения у ёлок, давали отсыпаться подруге в одной из свободных комнат, ежедневно оставляя завтраки-обеды у её кровати. И каждый раз возвращаясь с работы, находили угощения нетронутыми. Подруга тоже не двигалась, будто застыла льдинкой под одеялом.
– Серёжкина, я отоларинголог, не психиатр, конечно, – наконец произнесла Неля, видя, что ситуация анормальная и может зайти ещё дальше, когда уже потребуется медицинское вмешательство.
Ведь маленькую, упрямую, всегда оптимистичную Сыроежку нельзя было узнать. Понятно, что внутри что-то сломалось и тоска-печаль поселилась в сердце. Нужно было срочно что-то предпринять. Алексей, молча разводил руками, вообще не зная, что такое депрессия и тоска. Он относил эти явления на капризы и женские дни, а у мужчин – на отклонения в психике.
– Я понимаю, расставание дело нелегкое, но всё же не смертельное. В конце концов, вы не успели набрать кредиты, ипотеки, нарожать кучу детей, а значит, всё не так уж плохо. Ты молода, красива, здорова. Заведёшь нормального мужика, который сам работает и тебе разрешает не тухнуть по жизни, – рассуждала Неля, находя поддержку в лице мужа, который кивал по поводу и без.
– У тебя есть где жить? Что есть? Чем платить за свет, пока ты в третий раз ищешь свою любовь?
Сыроежкина, не вылезая из-под одеяла, поведала, что маленькая квартирка на периферии, маленькая жёлтая машинка и кое-какие накопленные средства на прожиточный минимум имеются. От дебетовых карточек мужа, его машины, его квартиры и прочих благ она отказывается. Подаст на развод как только, так сразу.
– Но я не хочу, чтоб родители узнали раньше времени, – умирающим голосом молвила одноклассница, высовываясь из-под одеяла.
– Решено! Остаёшься у нас на неопределенный срок, – Неля повернулась к ошарашенному диагнозом подселения мужу. – Всё равно эта комната пустует, и нас особо дома не бывает, – говорила она ему, пальцем тыча в печальное одеяло. – Взамен, Сыроежкина, ты пылесосишь и моешь посуду. И… – Неля замахала руками на мужа, чтоб тот предложил нечто полезное.
– Ну если нет работы … – рассуждал вслух следователь, – пусть пойдёт на свои курсы эзотерики, а там, может, и работа отыщется. Я поспрашиваю у своих, нужны ли им блогеры или эзотерики.
