– Но с Бубликом все в порядке. Я б даже сказала слишком в порядке, – удовлетворенно констатировала я, глядя на старого, ухоженного, благоухающего дорогими собачьими духами мопса с таким милым прозвищем. – Ему 18 лет. Это почти рекорд для его породы. И видно, что он еще в самом соку.
– Да, – чуть грустно молвила писательница, – он последний из всех моих детишек. Живет ради меня, – она опять тяжело вздохнула.
– Вас что-то беспокоит? – поддержала разговор я, видя, что писательница не решается на какой-то вопрос.
– Когда мы с мужем собрались завести собачек, то решили, что усыновим весь помет, чтобы вся семья осталась вместе. Выбирали специально мопсов: маленьких, короткошерстных, непривередливых, достаточно умных по описанию в собачьей энциклопедии, чтоб было удобно с ними путешествовать. Ведь я вся в разъездах, – она развела красивыми женскими руками в стороны. – Оказалось, правда, что хоть они маленькие, но ужасно волосатые, вонючие, храпучие, пердючие и глупенькие, – женщина нежно и странно поцеловала Бублика прямо в смаляные слюнявые губы. Песик чихнул и весь разошелся слюнями и соплями то ли от духов хозяйки, то ли от напора любви. – Пока мы жили большой дружной семьей, путешествуя как цирк Шапито, мне казалось, что Бублик исполняет свою миссию по жизни, например, составляет мне компанию и разноображивает мою жизнь. Но теперь, когда мы остались одни – без Шляпки, Венечки, Оленечки, Солнышка и Ляли – я вижу, что ошибалась…
Я слушала писательницу-сценаристку кровавых ужасов с ужасом, потому что не понимала ни слова.
– И вот я неделю назад заметила, что Бублик стал другим. Часто остается один. Смотрит в никуда. У него депрессия, понимаете? …И я знаю почему. Всю свою жизнь он был кем угодно, но только не самим собой, – женщина сделалась совсем грустной. – Он был моим компаньоном, моим сынулей, он охранял дом, отпугивал птичек от крыльца, но… кто он сам по жизни? Какая его миссия? Понимаете, у овчарок миссия охранять. У доберманов – устрашать. У лабрадоров – дружить. Какая миссия у мопсов? – она воззрилась на меня своими огромными глазами с пушистыми черными ресницами, из которых намеревались политься горькие слезы.
Что могла ей сказать на это я как ветеринар? Что уважаемой сценаристке и хозяйке старенького мопса самой очень нужен психолог.
Писательница все-таки всплакнула и окончательно меня перезомбировала, как выразился бы папа, в свою пользу.
– У меня прием до семнадцати. Хотите потом прогуляемся с Бубликом по скверу и попьем кофе? А я за это время свяжусь с коллегами, которые больше специализируются в собачьей психологии, и мы обязательно отыщем миссию мопсов вместе.
