Когда пошел Углегорск – «Чикаго», Александр убавил громкость, и Теодор, оторвавшись от анекдотов, переквалифицировался в лоцмана, подсказывая, куда рулить. Пару раз им навстречу попадались машины «Почты России», и тогда все, кроме него и новичков, хлопали в ладоши, тёрли их, а потом протягивали навстречу синему автомобилю, ползущему мимо. Потом совали пустые руки по внутренним карманам, будто пряча там что-то. «Пенсию повезли, – пояснил недоуменной Марьяне «Теодор», – деньги к клиентам в дом, а оттуда – к нам. Примета такая…»
Где-то на отшибе, в микрорайончике, усеянном деревянными двухэтажными бараками, они встали у магазина. Вышли, снова закурили, оба Фёдора и Василиса отошли в сторонку и стали обсуждать что-то, размахивая руками, указывая на дома. «Распределяют, кому куда, что ли?» – подумалось ему лениво. «Ты, Федя, падики пробиваешь со стажером, Васька, в тех вон двух домах, а ты возьмёшь двушки напротив. Я Марьяну возьму, пойду во-он туда, в те дома, слева от дороги, ну и Кате покажу пару домов напротив. Всё ясно, дистрики вшивые?» – «Сам ты дистрик, – обиделась почему-то на «дистрика», а не на «вшивого», Васька. – Командир, ёпта. Всё понятно, чё? Заводи!»
«Падики» – это подъезды, догадался он, а что такое дистрики? Марьяну, опасливо вышедшую из машины в замшевых сапогах-чулках, и смотрящую исподлобья Катю прихватил коренастый Фёдор-Крепыш, вручивший Кате пакет, а себе на плечо взваливший сумку побольше. «Теодор» с Семёном и Василисой, закурив по очередной сигарете и подхватив остальное, пошли в другую сторону, ритуально хлопнув ладонь в ладонь друг друга. Он не успел оглянуться, как остался у магазина один. Перевёл дыхание, вышел на весеннее солнышко, погрелся, зажмурившись. «Дистрики», инструкторы… Что они вообще за фирма? Вчера Фёдор вкратце описал их работу – разносят по квартирам пакеты от фирмы, типа подарки, но при этом слове «подарки» он как-то странновато хихикал и подмигивал. А сегодня, помогая загружать пакеты, Александр увидел ручки сковородок, упаковки ножей, коробки с ручными массажёрами. Неужели и вправду дарят всё это? Тогда какой в этом коммерческий смысл?
Со склона, к которому притулились бараки, потянуло холодным ветром от присевших, присыпанных чёрной пудрой угля, сугробов. Он поёжился, забрался в машину, запустил двигатель. Рука полезла в карман за смартфоном, пальцы привычно вызвали почту. Завтра надо взять с собой книгу и термос с кофе, подумалось ему.
