Конструкт | страница 17

– Любезный, – обратился пассажир к водителю, – ясен ли тебе адрес промежуточной и конечной точек нашего маршрута?

Таксист молча кивнул, но про себя отметил, что у пассажира знакомый голос.

Парковка около кладбища была заставлена автомобилями, а выходящие из них женщины тотчас раскрывали свои жёлтые зонты, и вся эта одноцветная толпа медленно тянулась куда-то внутрь кладбищенской территории. Впрочем, только пришелец из далёких миров, буде таковые существуют, мог не знать точки стечения паломников со всего мира. Шли они к памятнику, установленному на условной могиле кумира поколения – Аркадию Гелю. Уже два десятка лет его исчезновение во время новогоднего концерта не давало покоя населению Земли, а наследие его в виде восемнадцати песен – уже давно было канонизировано и преподавалось в детских садах всех вступивших в Лигу Жёлтого Ключа государств (пришелец из далёких миров сильно удивился бы, узнав, что лишь одна страна отказалась от участия в работе Лиги, сославшись на свой уникальный музыкальный рынок, за что, кстати, была стёрта с поверхности планеты ядерными боеголовками Объединённой Армии).

Памятник был сработан из чистого золота и своим видом напоминал атрибут ортодоксального буратины. "Идиоты, – прошептал гражданин в синих штанах. – Не в форме дело, да и, признаемся – не в цвете, но в назначении ключа!" Он похлопал по плечу закемарившего таксиста.

– На швейную фабрику?

– На швейную, – машинально ответил пассажир и добавил с рассеянной улыбкой:

– Колхозники ждут…

Рядовой Пономаренко поёжился. Он вдруг осознал, что всё происходящее – реально, и происходит не в фантастической повести, а с ним, с Серёжей! Ещё до него дошло, что поздно или рано багаж его памяти иссякнет, и быть ему лишённым жизни: "Убегал от невкусной пищи, сексуального опыта мечтал обрести, а нате вам – сожрут рехнувшиеся мужики моё молодое тело!"

И чтобы отвлечься от неприятных дум, он форсировал:

– Тимофей, ваша очередь.

Продекламированное глотающим слюни Тимофеем было предсказуемо…