Когда я, продравшись через колючие кусты, подполз к краю оврага, то увидел полноценную милицейскую облаву: недалеко от дома стояли четыре или пять автомобилей, вокруг ходили сержанты с собаками, а по периметру за забором уже выстроились автоматчики. Унылый майор подошел к дверям и стал стучать, при этом отчаянно матерясь.
Утомившись кричать, он махнул рукой, к дверям сразу же подбежали шестеро бойцов в шлемах и бронежилетах. Они в один миг вынесли дверь, закинули в дом дымовые шашки и ринулись внутрь.
Буквально через несколько минут все было кончено. Сначала из дома вывели незнакомого мне человека в черной куртке. Ему заломали руки за спину так сильно, что он шел, едва не касаясь лбом собственных колен. Все было тихо: ни перестрелки, ни поножовщины, и никакого сопротивления. Потом повели еще одного. А третьим, последним вели Серегу. Он из всех сил старался идти прямо и отчаянно кричал:
– Да что ж такое, граждане начальнички! У нас и бумаги-то все в порядке. Отпустите руки! Я вам все покажу!
Никто не обращал не его слова внимания. Всех задержанных распихали по машинам и уехали. Стало тихо.
Я в состоянии легкого шока выполз из оврага, отряхнулся от грязи и полубегом, время от времени озираясь, стал продвигаться в сторону города. Что делать дальше – я не знал. В кармане лежали две сторублевки, я должен был всеми правдами и неправдами передать жене деньги. Тогда она смогла бы решить вопрос с сыном. Думал я сейчас только об этом, а все остальное пока не имело значения.
Я шел по обочине, избегая освещенных мест, не рискуя садится в попутки, – можно было запросто попасть на проверку документов при въезде в город, и тогда все могло закончится большими неприятностями.
Когда темнота совершенно сгустилась, я дошел до панельных застроек. Был еще примерно час до полуночи, когда я зашел в подъезд с подслеповатой лампочкой и тихо постучал в дверь.
Дверь открылась сразу же.
– А я знала, что это ты.
– Ты научилась видеть сквозь стены?
– В окно увидела.
Я протянул ей деньги.
– Знаешь, я в одном уверен: наш сын должен был удачливее нас. Эти деньги достались мне каким-то чудом.
– Спасибо, Саша – я почувствовал на щеке влажный поцелуй – Спасибо… Я серьезно не знаю, что бы мы делали, если б не ты.
Я украдкой смахнул набежавшую скупую слезу.
– Знаешь, я ведь то же родитель, как-никак.
– Проходи. Может останешься? Уже почти ночь на дворе. Куда ты сейчас пойдешь?
Теперь ко мне снова вернулась тревога: я вспомнил, как штурмовали дом, и мне захотелось куда-то спрятаться.
