Морого морогал нос. Уши короля покрылись чашкой в малиновый цвет. Без. Слова – кинжалы (т.л. сабли) кричали и пороли пространство силой не понимающей о начале, т.к. НЕТ.
ехать без ехать, мало
№ 200-5
Час часа мышь, а стрелы глядят, на минуты укоризненным взглядом. От тех, кто летел мало, что осталось в этот день безупречных стараний роста к небесам. Вот был Бог и нету. Мерцает. Стакан беленится. И что снова пена? Но позвольте ходить здесь и грызть мысли вовсе не обязательно при этом сорить словами. Горизонтальные лестницы. Нос бетона. Прык кок Плот
Знаменитый лес подковал события
таким образом, что порхающие
призраки бабочек двигаются
навстречу ночному дыму 35-00
часов ночи. Заискрились глаза,
показывая всем порывы ветра.
Женские тела изображают свободу.
Чистый взгляд на солнце и луну
отражает лицо души.
Ни души в воде невидно.
ГЛАВА – ЧАСТЬ
Слово четыре. Нет. Цифра – 4. После того как было три и перед тем как стать пятью. Молчит. Темнит окно в форточке. Звезд как точек много без числа четыре. Молнией лягут слова похожие на цифры и предмет синего небывалого неба-белого. Бел мел мел сел и съел без того, что могло и не быть во вчерашнем дне этих воспоминаний по четыре раза в сутки. Емъ то, что дом. Не могу сказать слово четыре, всюду произносится цифра.
Как хорошо любить богиню, когда сам бог.
О чем они живут?
Шагала она, смело, веря в терпимость асфальта, вокруг цветы сбежались, притворяясь облаками. Асфальт был мягок характером – но эти шпильки он терпел, но не долго. Сразу как стихами стихал шаг он визжал и сверкал лентою, так что косолапые прохожие спались горохом на бордюрные камни, которые были менее чувствительны и всегда думали совсем о другом, чем то, что происходит вокруг этих деревьев. Мысль превратилась в пену. Множество пузырьков стали как сны.
Любовь теперь снилась одетая в обнаженное непрозрачное для мысли платье. Только этим ей удалось сохранить равновесие.
№№ от 8 до 5.
Заполненные до отказа урны пели свои любимые песни, привлекая внимание дворников, которые спешили по предписанной инструкции содержимое урн, изображавших пингвинов, разложить в кулечки и, совершив кругосветное путешествие вывезти за город в музей.
Но прохожие не пускали их к Пингвинам – так им пришлась по душе мелодия, веселя их скучные скученные дни. Но некоторые особо юркие дворники, все же извращались и опустошали чрева пингвинов, которые сразу же замолкали – опустошив пространство вокруг.
