– Теперь замри и молчи,– оборвал дальнейшие препирательства недоверчивого лесного индивидуума будущий прославленный маг.
Винченцо сосредоточился. Как учили в академии, перевёл дыхание в режим равномерного вдох-выдоха. Мысленно вызвал образ силы пентаграммы. Пропустил сквозь него магический взор. Поднял перед собой тощие руки и тихой скороговоркой зашептал слова собственного заклинания. Крупные капли пота выступили на его напряжённом лице.
– Эй, дружище сделай лицо попроще!– со своего места выкрикнул то ли в шутку, то ли с перепугу Зак.
Вин молча сделал жест не мешать. Никогда ему ещё не доводилось заниматься подобного рода волшбой. Все, ранее проведенные опыты не шли ни в какое сравнение с ныне воплощающимся в жизнь заклятием. С трепетом в сердце, он пытался обуздать силы, о которых только лишь читал в учебниках или слышал от преподавателей на уроках. Он, отчаянно желал, чтобы всё у него вышло как надо на этот раз. Реактивы, судя по таблицам Постера, были правильно выдержаны, в этом, пускай и не дипломированный маг не сомневался. Мысли же о том, что личная формула заклинания вновь может дать осечку, он пытался гнать прочь, полностью сосредоточившись на происходящем. И, оно, это самое происходящее не замедлило себя проявить…
Вначале ничего не происходило. Затем, не шатко – не валко, над лохматой головой волка начал раскручиваться слабенький вихрь, стеснённый невидимыми стенками шести конечной звезды, будто кто-то принялся лениво вращать ложечкой в стакане, где вместо привычного чая находился, сжиженный до консистенции жидкости воздух. Зак тревожно завертел головой. Вин продолжал тихо нашептывать заклинания, подкрепляя магические слова пассами рук. Время шло, маленький импровизированный вихрь продолжал раскручиваться, прибавляя с каждым оборотом скорость. Наметилась тёмная воронка у основания. Зак быстро кинул взгляд наверх и съёжился, казалось, чёрный глаз смерча взирает на него с непередаваемым чувством древнего голода.
– Эй, парень ты уверен, в том, что делаешь?– в серьез, перепугавшись, прокричал Зак.
Вин полностью сосредоточившись на заклинании, проигнорировал его вопрос. Зак уже начал сожалеть, о том, что ввязался в эту аферу с раскалдовыванием. Перспектива прожить жизнь в одной шкуре с хищным соседом не виделась больше ему такой уж неприглядной. Вихрь окрасился в грязно-серый цвет и стал походить на мутную жижу котлов, после стирки особо грязных вещей. Как тот вечно вымазанный чернильной ветошью сюртук господина Кобальта или макинтош госпожи Кручипильды, после очередного похода за редкими ингредиентами на Богемские болота.
