Не смотря, что до торжества ещё оставалось пять дней, во дворце шла полным ходом подготовка. Садовники подрезали листья деревьев, вплетая в пышные кроны пёстрые ленточки и нарядные кружева, срезали подувядшие цветы в клумбах, подравнивали траву, выглядевшую и без того ровным аккуратным ковром, накинутым на обнажённую плоть земли. Стоявшие в очереди перед высокими воротами гужевые повозки, без слов свидетельствовали обо всей пышности и разнообразия праздничного стола. В городе то и дело проносились слухи, что сам король Теодор «Какой-то там» почтит вниманием чету Виолети. Дабы лично засвидетельствовать своё благословение молодым. Фред обратил внимания на развевающийся стяг, гордо венчавший фасад – белое полотнище с золотым быком на нём. Символизирующий напор и богатства обладателя. Скоро к нему добавиться красный единорог флаг Розалиты и два могучих клана сольются в один.
Дилижанс, наконец, покинул шумный запруженный проспект, миновал мост и, прибавив скорости, покатил через однотипные улочки, углубляясь в восточные кварталы, славящие свободой нравом и заведениями с сомнительной репутацией. В район, который добропорядочные жители предпочитали без особой надобности не забредать.
Доехав до Орлянской улицы, Нойс остановил карету. Расплатившись, он прошёл остаток пути пешком.
Конечным пунктом замысловатого променада являлся кабачок с провокационным названием «Гори-гори ясно». Само заведение, вклинившее меж двумя покосившимися, с облупленной штукатуркой домами выглядело неказисто и довольно мрачно. Не радостное впечатление, в полной мере отражалось на всей улице, целиком такой же невзрачной, дурно пахнущей…
Фреду очень не хотелось здесь находиться, но заказчик избрал именно это место для встречи, и выбирать не приходилось. Под косые взгляды грязной, оборванной шантрапы, что ошивалась возле недалеко стоявшей хлебной лавки специалист по особо деликатным вопросам открыл покосившуюся дверь и вошёл внутрь.
Полумрак, царивший там, не мог скрыть всей ущербности и запущенности зала. Сразу же в нос ударила вонь подгоревшей жратвы (другого слова тут было никак не подобрать) и въевшиеся, казалось в сами стены с мебелью испарения ядренной скрутиловки. Большинство небрежно расставленных столиков пустовали, лишь двое из них были заняты. За одним скучая, сидела уже довольно немолодая пара, с откровенно выраженным синюшным оттенком лиц, цвет которых без слов говорил о страстном пристрастии к горячительным напиткам их владельцев. По соседству через столик, на двух колченогих табуретов развалился лысоватый толстяк. Громко чавкая, он сосредоточенно, будто выполняя какую-то ответственную работу, уплетал галушки, запивая их целым жбаном чего-то дурно пахнущего.
