Кристабель Панкхерст намного больше похожа на продукт своей эпохи. Она считала, что борьба за право голоса – это «война полов», которая оправдывает насилие. Эта позиция оттолкнула более умеренных суфражисток. О силе личности Кристабель можно судить по ее письмам; некоторые из них я прочла в библиотеке Университета Восточной Англии. После Второй мировой войны, уехав в Америку, она отправляла Энни Кенни письма авиапочтой на больших листах бумаги неправильной формы, которые складывала как конверты. Каждый сантиметр был исписан зигзагами текста, строчки бежали во всех направлениях. Кристабель все еще была полна гнева.
Властные, преданные одной идее и безжалостные, Эммелин и Кристабель Панкхерст, несомненно, были неудобными женщинами. А как насчет их последовательниц? Как им удалось убедить стольких женщин – более тысячи человек – участвовать в насильственных акциях, рискуя получить увечья, угодить в тюрьму, подвергнуться пыткам или умереть? Что думали простые «пехотинцы» об этой великой битве за право голоса?
Энни Кенни восхитила меня как раз тем, что сама она впоследствии ненавидела: она представляла рабочий класс. Сегодня суфражисток принято представлять как дам из высшего общества, которые перемежают званые обеды с поджогами, – вспомним, как выглядит чудаковатая, рассеянная мать семейства из «Мэри Поппинс». Так часто бывает с женщинами, которые нарушают статус-кво: любой намек на личные привилегии – и их тревоги уже пустяк, ничто по сравнению с другими, более серьезными проблемами. Да-да, некоторым женщинам приходится нелегко, говорит логика снисходительности, но этим-то на что жаловаться? Казалось бы, борьба за право голоса – за то, чтобы быть признанными в качестве полноценных граждан, – застрахована от подобной дискредитации. Но это не так. Борьба за избирательное право для женщин шла параллельно с борьбой за избирательное право для мужчин моложе тридцати лет и за независимость Ирландии. Поборники двух последних целей несколько раз (в разное время) норовили обмануть женщин – участниц суфражистского движения, чтобы повысить собственные шансы на успех. Считается, что женщины должны ставить свои потребности на последнее место.
История Энни Кенни интриговала меня также и потому, что я хотела узнать об отношениях между женщинами внутри ЖСПС. Революционная организация, учрежденная женщинами, – это редкость. И здесь у участниц союза появлялся шанс взаимодействовать друг с другом совершенно по-новому и на немыслимом для их предшественниц уровне. «Невозможно выиграть битву, сражаясь между обедом и пятичасовым чаем, а у большинства из нас, замужних женщин, одна рука всегда была занята поварешкой», – вспоминала суфражистка Ханна Митчелл. Значит, в союз вступало много незамужних и бездетных женщин. Эти новообращенные феминистки обретали экономическую независимость, невообразимую для их бабушек и матерей; ЖСПС платил активистам достаточно, чтобы они могли позволить себе аренду квартиры в Лондоне. Впервые политическую деятельность женщин не подавлял быт и финансовая зависимость от мужчин. «Оглядываясь на свою жизнь, я вижу, что мой злейший враг – кухонная плита: она держала меня в подчинении, как тиран», – писала Митчелл.
