– Чушь! – возмутилась она. – Чего ради я сотворила бы такую глупость?
– Не знаю, – ответил он.
Похоже, ей хотелось, чтобы муж как можно скорее ушел из дома.
– Я этого не делала, – сказала Милдред. – И никогда не сделаю. Даже если проживу миллиард лет.
– Ну хорошо, раз ты так говоришь, – согласился он.
– Это не я, так сказала леди в пьесе, – ответила она и вернулась к сценарию.
– Что идет сегодня днем? – утомленным голосом спросил Монтаг.
На этот раз она не стала отрываться от сценария:
– Ну, через десять минут начнется пьеса, действие будет переходить со стены на стену. Мне прислали роль сегодня утром. Я им подкинула несколько классных соображений. Они пишут сценарий, но пропускают реплики одного персонажа. Абсолютно новая идея! Там нет реплик матери семейства, ее играю я. Когда подходит моя очередь говорить, они все смотрят на меня с трех стен, и вот тут я произношу свои слова. К примеру, мужчина говорит: «Как тебе нравится вся эта идея, Элен?» При этом он глядит на меня, а я сижу здесь, в центре сцены, чувствуешь? И я говорю… я говорю… – она стала водить пальцем по строчкам сценария. – Вот: «По-моему, это чудесно». Потом они продолжают играть дальше, без меня, пока он не спрашивает: «Ты тоже так считаешь, Элен?» А я ему на это отвечаю: «Конечно же!» Правда ведь забавно, Гай?
Стоя в коридоре, он не отрываясь смотрел на нее.
– Очень забавно, – ответила она самой себе.
– А о чем пьеса?
– Я же тебе только что сказала. Там три действующих лица – Боб, Рут и Элен.
– А!
– Действительно очень забавно. А дальше будет еще забавнее, когда мы позволим себе четвертую телестену. Как ты полагаешь, долго нам придется экономить, чтобы сломать четвертую стену и поставить вместо нее четвертую телевизионную? Она стоит всего две тысячи долларов.
– Это треть моей годовой зарплаты.
– Но ведь всего две тысячи, – возразила Милдред. – Иногда не мешало бы и обо мне подумать. Если бы у нас была четвертая телестена, то эта комната стала бы вроде как вовсе и не нашей. Она превращалась бы в комнаты разных экзотических людей. Мы вполне можем обойтись без чего-нибудь другого…
– Мы и так уже обходимся без многого другого, выплачивая за третью стену. Ее, между прочим, поставили только два месяца назад, помнишь?
– Целых два месяца? – Она долго сидела, удивленно глядя на него. – Ну, до свидания, дорогой.
– До свидания, – сказал он, направляясь к двери, затем остановился и обернулся. – А какой у этой пьесы конец? Счастливый?
