Рей его не слушал. Он смотрел на парк, где в зарослях олив скрывался подземный ход.
«Я хочу увидеть её глаза, – думал он. – По-настоящему, не через стекло. Хочу увидеть их, когда она кончает подо мной. И просто… хочу. Прямо сейчас».
– Рей, ты меня слушаешь?
Рей сделал глубокий вдох.
– Да, – глухо ответил он. – Не думаю, что она согласится фотографироваться. Снова выкинет что-нибудь.
– А ты придумай, как её уговорить, – ответил Майкл зло. – Это же твоя… ученица. Если не сможешь уговорить ты – это сделаю я.
Рей вздрогнул, вспомнив Кирстин, зажавшуюся в угол на полу своей старой камеры, и одного из мастеров с шокером над ней.
Машинально взял со стола фреш и сделал глоток.
– Пора переходить на последний этап, – продолжил тем временем Майкл уже спокойней. – Сам её подготовишь, или лучше я?
– Сам, – Рей быстро сверкнул на него глазами и снова уткнулся носом в стакан.
– Вот и хорошо, – поддержал Майкл.
Потянулся, сделал глубокий вдох и двинулся прочь.
– Можешь считать это занятием по пластике, – установив эквалайзер микрофона на те же настройки, которые обычно использовал для своего модулятора Рей, сидел в комнате наблюдения.
Майкл стоял поодаль, спрятав руки в карманы. Он то и дело бросал на партнёра злые взгляды, которые должны были сказать Рею: «Я не понимаю, какого чёрта мы должны ей что-то объяснять?».
Майкл уже пытался говорить это вслух, но ответа не получил.
Рей, казалось, полностью погрузился в процесс, в котором, к явному собственному сожалению, прямого участия принять не мог.
Кирстин сидела за туалетным столиком по другую сторону стекла. Вот уже час стилист подбирал для неё новый цвет волос, и сейчас как раз подошло время смывать тон.
– Мне нравится, – сказал Рей, когда прошла пара минут и фен позволил разобрать результат. Волосы Кирстин стали несколько темней и потеряли яркость ржавчины, теперь они цветом напоминали пламя.
Кирстин равнодушно смотрела в зеркало. Во взгляде её была тоска – как будто она что-то подозревала.
– Там ещё кто-то есть? – спросила она, когда стилист ненадолго вышел, оставив её одну.
Рей помешкал и честно сказал:
– Да.
Губы Кирстин дёрнулись, как будто она хотела что-то сказать, но промолчала.
В зеркале она не узнавала себя. Студентка, которую Кирстин видела там по утрам, исчезла, превратившись в незнакомую фотомодель. Это превращение тем более пугало, что Кирстин вообще уже не была уверена, осталось ли в ней что-то от неё самой. Прошлая жизнь тонула в дымке и виделась с трудом. Пальцы почти перестали скучать по глине, а мир сузился до этой камеры, фильмов на стене и журналов мод, которые последнее время подбрасывал ей Мастер.
