– Я бы мог ответить на твой вопрос, – сказал он, – но, видишь ли, Майкл, я не вижу ни единой причины давать тебе отчёт.
Майкл шумно выпустил воздух и тоже встал. Приблизился к Рею – но не настолько близко, чтобы угрожать.
– Я беспокоюсь, Рей. Я знаю тебя так хорошо, как никто. И мне кажется, это дело слишком тебя увлекло. Ты же отдаёшь себе отчёт в том, что шотландку придётся продать?
Рей помолчал. Он смотрел мимо напарника. Наконец, он произнёс:
– Я помню про танцы, Майкл. Они в программе Кирстин тоже есть. Думаю, не станет хуже, если она освоит более широкий диапазон наук.
Майкл поймал его лицо одной ладонью и развернул к себе.
– Мы давно не отдыхали вместе. Может, стоит выбраться куда-нибудь?
Губы Рея дёрнулись. Лицо Майкла было слишком близко – настолько, что начинало раздражать.
– Не думаю, Майкл, – сказал он, – сначала нужно закончить дела. Хотя, честно говоря, эта жара уже стала мне надоедать. Как только завершим сделку, отправлюсь в горы на пару недель.
Он выскользнул из рук Майкла. Взял со столика бокал, осушил его залпом и неторопливо побрёл прочь, в дом.
А Майкл остался стоять. Сверху вниз глядя через бортик веранды на лабиринт кипарисовых аллей, он видел, как Рей, сняв белую рубашку и переодевшись в чёрную футболку, в каких ходили охранники и мастера, направляется ко входу в подземный этаж.
Кирстин и в самом деле куда более отчётливо осознала своё положение, когда воочию увидела покупателя.
Этот мужчина не был ни слишком плох, ни слишком хорош. Он не был уродом, и не был слишком стар, не выглядел слишком жестоким или «слишком» ещё что-нибудь. Пытаясь представить себе возможные варианты развития событий, различных «хозяев», Кирстин не видела в нём никаких особых недостатков. Он просто был не тем человеком, с которым Кирстин хотела бы жить. Не тем, кого она хотела бы обнимать, и тем более не тем, кому Кирстин хотела бы подарить свою первую ночь.
К месту или нет, в памяти её тем же вечером всплыло старое «просто не хочу». Но теперь никого не интересовало, хочет она или нет. Впору было пожалеть о том, что она не дала Лоуренсу то, чего тот так долго ждал – но Кирстин не жалела. Делать это с Лоуренсом было бы так же отвратительно, как и с покупателем или с кем-то ещё.
«Наверное, со мной что-то не так», – подумала Кирстин, но тут же память услужливо подкинула гибкое, стройное и сильное тело Мастера, и внизу живота стало горячо.
Кирстин, устроившаяся на своей новой широкой кровати в ожидании покупателя, перевернулась на другой бок.
