— Ты не спишь?
— Хотел бы, да с тобой разве выспишься. Шаришь с утра и все разглядываешь, Чиччолина Сашегреевна. Что ты там еще не видела? Или решила строение человеческого тела подучить?
Я прикрыла свою грудь волосами и пытаюсь закрыться от его пытливого взгляда.
— Уже можешь не прикрываться, было бы еще что! — отворачивается он и фыркает.
Мне прям обидно:
— Видимо, есть что, раз ты на все это ночью позарился…
— Я?! Да ты сама ко мне в постель залезла.
— А ты гад, воспользовался моим невменяемым состоянием. Прям вот классический мерзавец!
Он резко встаёт на ноги, и я понимаю, почему ночью я так… Такое тело, что сейчас искусаю все губы в кровь, пока он не оденется. Как ему удалось это скрыть, ума не приложу. За гадостями, которые слетают с его губ… Какого черта я на эти самые губы пялюсь?
— Я воспользовался?! Вот так и думал, что это скажешь. Ты, чучело, становишься предсказуемой! Сама на меня накинулась, как бешеная самка богомола.
— И надо было тебе голову откусить сразу после всего…
Смотрит на меня с вызовом, а злые синие глаза смеются. Ситуация идиотская: он — абсолютно голый и я совсем без одежды в метре друг от друга, как две пантеры перед прыжком.
— Что делать будем? — ехидно улыбается да всё, знай, не спеша меня рассматривает.
— Ночью не все увидел? А говоришь, не на что смотреть…
— Не воображай, девка как девка, как и миллиарды других, — выпрямляется.
— То-то и вижу, что совсем тебе не нравлюсь, — указываю на его эрекцию.
— Это не ты мне нравишься! А была бы поумнее, поняла, что это утренняя эрекция, и так бывает у большинства мужиков, которые не страдают эректильной дисфункцией, и к возбуждению она никакого отношения не имеет. Ну если хочешь, можешь мне помочь избавится от нее.
— И не подумаю, — стараюсь вообще на него не смотреть, а глаза сами невольно опускаются вниз.
— Ночью ты знала, что вот с ним делать, — указывает на свой член. Бесстыжий!
Рывком хватаю одеяло и закутываюсь:
— Помоги себе сам! Где вещи-то мои?
— Иди вон, в ванной ищи, я что мог, отстирал. А высохло ли, не знаю! Ну ты, мать, и горазда, бухать! Вот тут тебе в пору хорошо ремня дать за такое. Ты ненормальная? Не знаешь, что алкоголь с организмом делает? Про сивушные масла слышала?
— А ты меня не совести, не по утру пила и на свои деньги.
— Откуда у тебя свои деньги, вот не смеши вон, — указывает на собачку, — Цербера, ты ж кроме как у нас и дня не работала, и то у нас это ж и работой назвать нельзя!
— Зато ты прям, работник ножа и топора, все в поте лица. Может ты и трупики ешь? — и тут меня накрывает, я заливаюсь смехом, глядя на трясущегося чихуахуа — Цербер?
