— Кровавого?
— Так его называют, если вы не знали.
— Не знал.
Она фыркнула, презирая его невежество наравне с трусостью бедного Киана О'Нила.
— Люди говорят, на мосту можно встретить тех, кто там умер.
— Но вы-то не побоялись туда пойти, — напомнил Себастьян.
Молли пожала плечами.
— Той дорогой всего быстрее до «Пяти полей», смекаете?
— А зачем вы отправились на «Пять полей» среди ночи?
Озорно улыбнувшись, Молли многозначительно подняла брови.
— Ну, с Кианом-то я туда больше не отправлюсь, это точно.
— Скажите, что вы думаете о мистере Престоне?
Еще одно пожатие плеч.
— От него мне никогда не было никакого беспокойства, не то что от некоторых, если вы про это спрашиваете.
— Не слышали, какие ходят толки о том, что с ним могло случиться? Что люди говорят?
— Да все чуть не в один голос валят это дело на грабителей. Знай себе напраслину городят.
— Почему вы так уверены, что грабители ни при чем?
Молли задрала подбородок.
— Потому что я видела его карманные часы, вот почему. На цепочке. Вынутые, будто он хотел время проверить. Да ни один грабитель не станет так канителиться — отрезать человеку голову и не оставит валяться дорогущие часы.
— Значит, пальто мистера Престона было расстегнуто, когда вы увидели тело?
Она нахмурилась.
— Ну, наверное, да. Если подумать, скорей всего, так и было.
* * *
На конюшне выяснилось, что Киан О'Нил этим утром на работу не вышел. В конце концов Себастьян нашел парня в ветхом домишке на Уайлдернес-роу, где тот проживал с овдовевшей матерью и пятью младшими братьями и сестрами.
На стук Себастьяна откликнулась мать семейства — худая, изможденная женщина с седыми волосами. Она выглядела лет на шестьдесят, но, скорее всего, была моложе сорока, судя по вопящему младенцу на руках.
— Уж простите, милорд, — сказала она, неуклюже присев в реверансе, когда Себастьян объяснил, кто он такой и какова цель его визита. — Но боюсь, от Киана вы толку не добьетесь. Он за ночь глаз не сомкнул, все сидел у очага да трясся, как припадочный. Чуток пораньше какой-то констебль с Боу-стрит уже заходил и пробовал его поспрашать, так бедный мальчик стал лопотать всякую ерунду, мол, Даллахана видал.
Себастьян слышал о Даллахане. В ирландских сказках то был всадник, сплошь одетый в черное и верхом на черном же, огнедышащем жеребце. Он скачет по темным закоулкам и по малопроезжим дорогам, держа свою голову в руке. А когда останавливается, согласно поверью, кто-то умирает: мужчина, женщина или ребенок.
