Европа нового времени (XVII—ХVIII века) | страница 7
Очевидно, что в условиях преобладания капиталистической мануфактуры судьба последней зависела прежде всего от состояния внутренней и внешней торговли, В начале XVII в, еще сохранялась в общем благоприятная для Англии внешнеторговая конъюнктура, Испания все больше клонилась к упадку, Голландия все еще находилась в состоянии войны с ней, Франция только начала оправляться после затяжных гражданских войн. Одним словом, на торговой конъюнктуре Англии все еще сказывалась результаты ее победы над «Великой Армадой» (1588).
В начале XVII в, внешнеторговые связи Англии простирались уже довольно далеко за пределы ближайших европейских соседей. На это указывают сами названия торговых компаний, осуществлявших эти связи. Так, к этому времени уже функционировали компании; Московская (для торговли с Россией); Марокканская; Остзейская (для торговли с Прибалтикой); Левантийская; Гвинейская, В 1600 г, была основана Ост-Индская компания, получившая право монопольной торговли со странами «к востоку от мыса Доброй Надежды до Магелланова пролива», В 1617 г, она уже насчитывала 9514 пайщиков с капиталом в 1629 тыс. ф. ст. Так как торговля с новооткрытыми землями в Америке, Африке и Азии тесно переплеталась с прямым грабежом и началом колониалистской политики, она являлась не только экономическим фактом[2], но и военно-политическим инструментом. Однако к 20-м годам XVII в, рыночная конъюнктура резко ухудшилась. Наступил затяжной торговый кризис — в Европе началась Тридцати летняя война, плавание на морях все чаще блокировалось пиратами, В особо тяжелом положении оказалось английское сукноделие; многие тысячи прядильщиков и ткачей остались без работы. Сократился спрос на промышленные изделия и на внутреннем рынке. Сукнодельческие районы были охвачены народными волнениями. Основную причину наступавших бедствий современники усматривали в торговой политике Якова I, отдавшего практически всю внешнюю торговлю на откуп компаниям, преимущественно лондонским. В то же время и внутренняя торговля была опутана густой сетью всякого рода монополий, лицензий, запретов и изъятий, преследовавших единственную цель — обогатить казну. «Все суконщики, — заявила в 1604 г. палата общин, — и по существу все купцы Англии горько жалуются на сосредоточение торговли в руках богатых купцов Лондона, что ведет к разорению купцов остальной Англии».
Как уже отмечалось, к этому времени Англия оставалась аграрной страной с резким преобладанием земледелия над промышленностью, деревни над городом. По вычислениям Петти, капитализированная рента земли и связанного с ней имущества составляла сумму, в пять раз превышавшую стоимость всего остального капитала. Даже в первой половине XVIII в. Джон Смит в «Заметках о шерсти» отмечал, что «Великобритания отличается от Голландии как деревенский арендатор отличается от лавочника». И тем не менее сказанное не означает, что Англия слишком медленно продвигалась по капиталистическому пути. Наоборот, особенность социально-экономического развития этой страны состояла в том, что наиболее интенсивная перестройка средневекового уклада жизни на капиталистический лад началась в деревне гораздо раньше, чем в городе, и протекала здесь радикальнее всего.