Положение дел с течением временем стало усугубляться. Простое стало сложным, непостижимым. Все явное превратилось в череду загадок и небылиц. Все обыденное трансформировалось в шараду и логический кавардак. Женька стал скептически относиться к окружающим предметам. Ему неясна была причина их нахождения в жилье. Он томился вопросами. Женьке объясняли назначение предметов, доказывали, но переубедить никак не могли – по его мнению, все предметы никчемны и бесполезны. ”Все нелепо. Тупо. Кругом вещи-объекты и все бессмысленно. А может …может и предметов нет! Откуда все? Почему все это существует? И чем я отличен от этих вещей-предметов? В чем разница?” – твердил он.
Понятие цвета предметов еще более раздражало Женьку. “Почему желтый цвет мне кажется желтым? Почему красный мне дан таким, каков он есть, а не иначе? Почему вообще существуют цвета предметов?” – сверлил себя он. Он трогал вещи-призраки, крутил их в руках. Надеялся, что таким образом проникнет в суть вещей. Но не рождалось ни одного ответа на простые вопросы. ”А кто-нибудь знает ответ?! И вообще…что такое ответ? Обладает ли он истиной? Никто ничего не знает. Никто!” – наотмашь лупил себя Женька философской плеткой.
В неистовстве и злобе ко всему он ходил из стороны в сторону по своей комнате. ”Почему у меня не возникало таких вопросов ранее? Как я был глуп! Смотреть на мир и не видеть, что все есть ложь и чей-то обман! Предметы…вещи…люди…пространство…откуда они?! Какова их суть? И почему я с ними? Какое отношение все окружающее имеет ко мне? Для чего все нужно? А если вдруг ничего нет? Может кругом сплошная бессмыслица? Есть ли в этом мире тот, кто мне откроет глаза…или закроет?” – паниковал Женька. Он как будто попал в чужое измерение. Генерировал вопрос за вопросом. Простые вопросы. Казалось, что он познает мир впервые, как ребенок. Поэтому все подвергал сомнению. Его все пугало. Своей первородной неизвестностью.
Женьку стали тревожить формы предметов. Особенно круглые. Ему казалось, что шары – это жуткие создания, воплощение незнакомой тьмы. Он их остерегался, обходил стороной. Но и пирамиды на него нагнетали страх. Женька при виде их агонизировал. “Необыкновенно! Почему они такие? Кто же их так обустроил? Кто придумал все это? И почему я ранее не обращал на это внимание? Неужто что-то все перевернулось или …открылась какая истина из истин?” – переживал он.
Женька не понимал ничего. Он не смог даже объяснить себе, зачем ему руки. Он сжимал запястья, крутил их и давил. Гладил и разглядывал. Его удивляла форма рук, пальцев. Вскоре помыслы и взоры коснулись всего тела. Недоумение вызывали все члены. “Зачем мне это все? Кто придумал, что я таков?” – таинственно шептал Женька, смотря по углам и боясь того, кто там был. Но “то” само находилось в крайней степени ужаса от Женькиного вида. Оно вжалось в себя и тряслось, искривляя вокруг себя и без того перекошенное пространство.
