Я киваю и заливаюсь бордовой краской, когда через немного до меня доходит, что же произошло на самом деле и зачем Стрельцову понадобилась моя стиральная машина.
Мужских вещей у меня конечно же нет, а все мои естественно малы Максиму, поэтому пока его брюки и трусы стираются и сохнут, ему приходится ходить, обмотав бедра полотенцем. Мужчину это конечно совершенно не напрягает и он чувствует себя вполне свободно, когда приплясывая готовит нам кофе на кухне, а вот мне совсем не до танцев. Я в растерянности и даже в шоке от того, что происходит в данный момент. Позволить себя поцеловать это уже за гранью возможного, а уж остальное откровенно выбило меня из колеи. Я вроде и рада, но в тоже время понимаю, что напугана и совершенно не готова к подобным поворотам и изменениям в своей жизни.
– Я думаю, что тебе не нужно лечение. Тебе просто надо, чтоб тебя любили и понимали. – ставя передо мной кружку с ароматным напитком, говорит Максим и присаживается напротив, когда я вздрагиваю и убираю его руку со своего плеча.
– Макс, извини, но я должна разобраться в себе. Понять, что на самом деле готова ко всему этому, к новой жизни и к… любви. Не стану отрицать очевидное, ты мне нравишься и мне приятна твоя забота, но прошу не торопить меня и не ждать взаимности очень быстро.
Возникает невыносимое желание остаться одной, снова залезть в свой кокон и остаться там навечно. Ревность противными щупальцами ковыряет моё сердце, заставляя непроизвольно вспоминать слова Катеньки о сексуальных возможностях и похождениях Максима. К такому я точно не готова и не согласна впускать подобные мысли в свою голову.
– Я понял. – отвечает мужчина и выходит из кухни, оставляя меня одну, как я и хотела минуту назад.
Через немного слышу хлопок входной двери и снова моя родная тишина начинает неприятно давить на уши.
Злюсь, ощущая себя неуравновешенной депрессивной особой, которая вообще не знает чего хочет от жизни.
Одно радует, что уже совсем скоро я смогу вернуться к работе и возможно начну ещё раз теперь уже по-настоящему с чистого листа.
На работу прихожу очень рано, приятно вдыхая специфичный запах клиники. Руки нервно подрагивают в предвкушении привычной усталости и опустошённости от работы.
Я понимаю, что события произошедшие накануне не прошли бесследно и изменили меня. Я даже дарю Кате искреннюю приветливую улыбку, когда та входит в кабинет.
– Марина Сергеевна, я так рада, что Вы наконец вернулись! Работать с этой старой ворчуньей просто невыносимо! – радостно говорит девушка и присаживается на своё место, а я удивляюсь тому, что в этом здании оказывается есть кто-то невыносимее и противнее меня.
