Итак, мы видим, что в начале XVI века к востоку от Руси существовало зависимое то от Москвы, то от Турции, то от ногайцев, то от сибирцев Казанское ханство и точно такое же Астраханское ханство. Основные «игроки» на этом «поле»: русские, турки, а в какой-то мере — крымцы, сибирцы и ногайцы — все мечтали о воссоздании Золотой Орды. Только такой Орды, которая была бы только своим воссоздателям полезной.
К концу 40-х годов XVI века русским стало ясно, что никакой «доброй и хорошей» Золотой прорусской Орды им не создать, и что без разгрома ногайцев, сибирцев и крымцев, без нового захвата Казани и оккупации Астрахани на Волге москвичи не укрепятся.
Началась война.
Московские воеводы к этой войне тщательно готовились, так как понимали, что в новых условиях столкнуться придется не с одним казанским или астраханским ханством, а с военнополитическим блоком, состоящим из Османской империи, Крымского, Казанского, Астраханского, Сибирского ханств и ногайской орды. Финансовое, техническое и численное превосходство было явно не на стороне русских. Однако растянутость коммуникаций, слабый уровень мобилизационной готовности, отсутствие единого командования, внутренние противоречия и неудачное военно-географическое положение противников Московии давали русским шанс на победу. Этим шансом они и воспользовались.
Полагаю, что перед началом войны московские воеводы тщательно изучили опыт предыдущих войн, проведенных Россией, провели своеобразные «штабные учения». Иначе я не могу объяснить того простого факта, что стратегия русской армии в войне против «султаната женщин» один-в-один повторяла стратегию кампании Ивана III против неформальной коалиции северных государств: Новгорода, Вятки, Устюга, Перми и Пелыма в конце XV века. В той войне сначала был нанесен удар, «разрезавший» на две части территорию противников, отрезавший часть противников Москвы от их основной финансовой и военной базы и одновременно решивший задачу захвата основной коммуникационной артерии противника. В случае с войной против северных государств это был удар по Северной Двине, кампания по захвату Двинской пятины в 1471 году, отрезавшая Вятку, Устюг, Пермь и Пелым от Новгорода. В случае с войной против «султаната женщин» это был удар по захвату нижней Волги (направление Казань-Астрахань), отрезающий Сибирь и ногайцев от Турции.
Взятие Казани рассматривалось как сугубо техническое мероприятие. Сложности с военно-технической стороны оно не представляло. У казанцев не было достаточного количества пороха и артиллерии, русские неоднократно брали Казань и знали все об ее укреплениях. Перед началом основной кампании русские провели две военные демонстрации, фактически военные учения: зимы 1548 и весны 1550 годов, позволявшие в максимально приближенной к боевой обстановке «обкатать» армию. С политической точки зрения, демонстрации были успешны, чуваши вирьял и анатенчи объявили о разрыве с Казанью и о переходе под руку московского царя. Аналогичную позицию заняли горные мари. Чувашам была поручена полицейская и вспомогательная функция в тылу русской армии, с которой они прекрасно справились. Например, проказанское выступление луговых мари, оставшихся верными хану, было жестко подавлено чувашами.
